Арахнид молодой,
Шо ж ты бросил меня...
Чай, доисть не подняласть
клешня.
С уральским выговором звучала
«клЫшна». Я покачал головой. А ведь интересная работа у
этнографов…
А потом гармонист перешел к веселой
части. Обещанные частушки про арахнидов. Криста мне объяснила, что
такие можно услышать в любой деревне – особенно после того, как в
колхозах завели крупную мясную породу арахн. Поэтому можно смело
заявляться в любую деревню и требовать фольклора.
Как у нашей арахниды
Умницы-красавицы
Отвалилось все свете
Ну а … жалится.
Одно слово гармонист не пропел, но
его выражение лица сказало все. Вокруг так и покатились со
смеху.
- Ты чего это? Люди из города, а ты…
- сказал дед Готя укоризненно. Георгий Иванович попросил так его
называть, мол, все местные так зовут.
- Все хорошо, - невозмутимо сказала
Криста. Она держала серый микрофон. Короткий нос у нее был в
веснушках. – Это народное.
- А бумага у вас есть? – спросил тип
в сером плаще и шляпе.
Я вернулся на землю. Сердце
застучало.
Криста обернулась и надменно
взглянула на типа в шляпе.
- Направление от института? –
спросила она. Вокруг все замолчали. Она так произнесла «институт»,
словно там была большая буква. Нет, не большая. Огромная и
зловещая. И ее огромная мрачная тень лежала сейчас на всех нас. –
Конечно. Показать?
Тип в шляпе вдруг смешался под ее
взглядом.
- Ээ… нет-нет. Я просто так
спросил.
- Товарищ, вы своим «просто», мешаете
нам работать.
Словно закатила ему пощечину. Тип в
шляпе дернулся. Лицо его покраснело.
- Да-да, простите. Работайте, прошу
вас.
Мы бы и до завтрашнего утра
изображали этнографов, если бы дед Готя не разогнал деревенских по
домам и не повел нас ужинать.
- Откуда у тебя магнитофон? – спросил
я у Кристы шепотом.
Криста пожала плечами.
У всех бродяг есть вещи из прошлой
жизни. Как моя куртка.
- Извини, - сказал я неловко. Криста
покачала головой. Ничего.
* * *
Меня разбудила жесткая морщинистая
рука.
- Эй, парень, - шепотом сказал дед
Готя. - Это ведь ты?
Я бы мог сказать — нет, не я. Вы
ошиблись. Мы этнографы.
Но я плохо умею врать.
- Да, - сказал я и откинул
одеяло.
Я знаю, в такие моменты я становлюсь
главным. Я командую парадом. Я кивком велел старику подождать,
быстро оделся. Рюкзак брать не стал. Если все будет хорошо, я за
ним вернусь. А если плохо – он мне не понадобится.