Созываю импровизированный боевой совет: - Втихую спеленать
сможете?
Скалятся, черти: - Дерьмо вопрос, Командир!
Пару минут спустя новая отмашка: "Путь свободен!" Беру
проводника и переводчиком бойца КОИ, в совершенстве владеющего
английским. Я и сам неплохо говорю, но с одной стороны сокесарю
невместно, а с другой лишний "туз в рукаве" ещё никому не
помешал.
Казаков, в основном пластунов, и бойцов КОИ отправляю окружить
поляну: снять других возможных караульных, перехватить беглецов, да
и подстраховать не мешает.
У границы поляны вижу в кустах скованного наручниками часового,
глаза выпучены, щёки надувает, ясно, что пытается ругаться, вот
только кляп во рту из его собственного засаленного шейного платка
наружу слова не пускает.
Перед нами открывается грушевидная поляна протяженностью метров
сто и в наиболее широком поперечнике под шестьдесят. Входим в узкую
её горловину с северного края. Другая тропинка уходит с неё справа
наискосок, на юго-западе. А весь юг, юго-восток и восток
загромоздил табор. По краю и под деревьями вразброс беспорядочно
вкривь и вкось притулились армейские английские палатки, ближе к
середине широкой части пылает костёр, вокруг которого на чурбаках,
обрубках деревьев и просто на земле сидят и полулежат пестро одетые
бродяги, которые как раз трапезничали и потому громко гоготали,
перекидываясь грубыми шуточками. Стреноженные мулы щиплят траву
ближе к нам и потому заметили нас не сразу.
Чей-то мул заржал, и головы едоков оборачиваются в нашу сторону,
гвалт мгновенно стих, но приём пищи продолжился. На нас глядят,
молча, но без напряжения. А чего беспокоиться из-за трёх человек,
да к тому же пеших и не слишком хорошо, по их меркам,
вооруженных.
Когда мы приблизились достаточно, незаметно окидываю взглядом
американцев. Что это именно они я понял давно по некоторым
признакам. Только у американцев встречаются кентукские винтовки, и
табак жуют лишь самые отъявленные из них.
Чуть левее позади и как бы в тени сидит вислоусый, в фасонистых
сапогах тиснёной кожи, тот самый, который был возле ярмарки в
Галичье, даром, что ли меня натаскивали в СВР мгновенно запоминать
уйму незнакомцев. Незваным «туристам" прислуживают две индианки,
время от времени срезавшие куски мяса с двух вертелов, с бараном и
поросенком, над угольями и подают то одному, то другому.