- Именем листара Найто, - велел
тот хрипло, - поднимайте этих двоих! Листар вернулся в свой дом седмицу назад,
и уже собрался уезжать. Но теперь желает видеть вас.
- А если бы ему не сообщили о
нашей поимке? – Кента глумливо улыбнулся разбитыми губами.
- Не переживай, парень, вас
казнили бы на главной площади столицы.
- Верно, - поддакнула я, и встала
на ноги, прежде, чем меня подняли грубым рывком, как Кенту. – Хоть как-нибудь,
да прославились бы!
- А ты за словом в карман не
лезешь, - покачал головой старый легионер. – Смотри, при листаре ничего лишнего
не сболтни, а то живо без головы останешься. Хотя, о чем это я, вас казнят в
лучшем случае через пару седмиц…
И не успела я мрачно смириться со
своей судьбой, как гонец опомнился и невежливо потянул старика за рукав кимоно.
- Господин Ямасаки…
И зашептал ему еще что-то
непонятное. Старик слушал, хмурился, качал головой. Ему не нравилось
услышанное. Он желал казни убийц, но ему как раз этого-то и не обещали. А когда
конец закончил говорить, господин Ямасаки обратился к нашим родителям,
застывшим в дальнем конце комнаты:
- Соберите вещи ваших детей и
пришлите вот с этим гонцом в листарский дом. Сам Хранитель Востока желает
видеть преступников!
Теперь нас потащили прочь из
дома, в темноту холодной ночи и неизвестность. Не сказать, чтобы меня это
порадовало и воодушевило, но увидеть незадолго до смерти самого листара… Как
там говорила Нори? Вот этим и утешусь.
Летнее поместье Найто
располагалось неподалеку от нашего городка. Несмотря на то, что уже давно
наступила осень, Хранитель Востока все равно почему-то продолжал жить на
продуваемой всеми ветрами вилле. Так называют летние дома западники и
навязывают называть нам. Они считают себя хозяевами над всем Фиаламом, просто
потому, что в жилах императора течет западная кровь.
Туда-то нас и потащили.
Сначала грубо усадили в простую
телегу, потом кто-то запряг в нее недовольных лошадей, и наконец позади
раздалось громкое конское ржание – это за телегой собрались ехать легионеры. А
народ утих. Все люди разошлись по своим домам, уверенные, что преступников
собираются везти на справедливый суд. Или хотя бы в тюрьму. Они славно
потрудились, помогли поднять шум и разыскать наш дом, и теперь могут быть
спокойны.