Из других правил я запомнил уведомление о том, что в доме
госпожи Шторм избегают карточных игр и разговоров о переменах в
образе российского правления. Первый пункт я не нашел абсурдным:
русские очень азартны, поэтому желание отвадить от дома любителей
фараона и пикета можно назвать разумным. Что же касается второго,
то разговоры в России о необходимости конституционной монархии
распространены не меньше карточных игр, но у хозяйки дома явно были
свои соображения на этот счет.
Мой словоохотливый спутник вступил в беседу с некоторыми из
пассажиров. Так как немедленно переводить было бы неучтиво, я решил
ненадолго вздремнуть, чтобы без усталости приступить к разрешению
загадки миссис Шторм.
Глава 1
Сентябрь 1824 года
— Барыня! Какие закуски подавать сегодня прикажете? — заглянула
на веранду дородная кухарка, баба Маша. — Добро вельможные бояре
пожалуют, а то ведь, как бывало, наберется разная шантрапа да
нехристи. Опять на них конфекты шоколадные изводить? Али блинами с
икрой обойдутся?
Я, как всегда, добродушно отмахнулась:
— Все подавай, Марья Сергевна, не нам жадничать.
Кухарка вздохнула и ушла, сдобно бурча про нехристей, дорогой
шоколад и сумасбродных бар. А я улыбнулась — что я за барыня?
Никакой субординации. Праздничное меню на пятьдесят гостей
составлено вчера шеф-поваром Жоржем (конечно, Егором) и утверждено
мною. Нашлось место и конфетам, и икре с блинами, и еще тридцати
различным блюдам-угощениям, половину названий которых баба Маша не
может произнести (хотя может приготовить). Но пусть придет к
барыне, похлопочет о барском добре. Это хорошая привычка, и отучать
от нее не буду.
Было прекрасное, солнечное осеннее утро. Прекрасное хотя бы
потому, что на меня с утра не обрушился неотложный доклад и не
пришлось составлять послание курьеру или тем паче собираться в
дорогу самой. Ну или не стряслось чего-то непосредственно в моей
усадьбе.
Впрочем, осень ранняя, день долог, что-то, может, еще и
стрясется. Пока же ничто не мешает стоять на веранде с чашкой кофе
и наслаждаться остатками бабьего лета.
Сегодня, вообще-то, два праздника. Первый — именины Лизоньки,
моей дочки. Ей исполняется одиннадцать — тот самый возраст, когда
дети становятся подростками и даже без молнии на лбу начинают
понемножку чудесить. Морально я к этому готова, и вообще, принимаем
проблемы по мере поступления.