Мы прибыли
в усадьбу герцога Орлова, где я, получив награду, рассказал ему о
бедственном положении Анастасии и попросил позаботиться о моем коне
Громе до нашего возвращения из Владивостока. Я собирался предложить
ему деньги за содержание жеребца, но герцог, размахивая руками,
категорически отказался.
— Спасите
Анастасию, — он тепло похлопал меня по плечу, — и вернитесь оба
невредимыми. Не беспокойтесь о коне, за нимбудутпрекрасно
ухаживать.
Я выразил
ему благодарность и поторопился на выход, так как времени у нас
было в обрез. Анастасия поспешно собрала несколько вещей, затолкав
их в сумку без особой аккуратности. Прощаться с Громом у меня
времени небыло— за нами уже подъехало такси.
Вспомнил я
только о мышонке, которого в такой ситуации домой вести было
невозможно, поэтому я выпустил его на улице. Маленькое
существомигом скрылосьперебежав на противоположную сторону
улицы.
К счастью,
Платон успел вернуться к нам до вылета. В моей голове царил хаос,
который я быстро пресек — волноваться больше не было смысла, мы
делали всё возможное.
Прибыв в
аэропорт, мы мчались на полной скорости и забежали в самолёт
последними. Билеты я купил в бизнес-класс, чтобы обеспечить
Анастасии комфорт. Устроившись на своих местах, я заметил, что она
посинела — очевидно, яд начал влиять нанеёсильнее.
*Через
семь с половиной часов*
Мы покинули
аэропорт Владивостока, и я нес сумку Насти. Во время полёта ей один
раз стало плохо, и когда я спросил, случалось ли это раньше во
время перелётов, она отрицательно покачала головой. Это
подтверждало мои опасения: отравление начинало давать о себе
знать.
Мы
остановили такси и я дал водителю адрес заведения на окраине
Владивостока, где часто бывали некроманты из замка. Поэтому
предстояла долгая поездка.
На
протяжении всего пути Настя молчала, глядя в окно. Я не знал, как
поднять ей настроение, да и было ли это уместно?Мы обаотлично понимали, что наша ситуация была крайне
серьёзной. Впервые мы вели борьбу со временем, самым беспощадным из
противников.
Я тоже
уставился в окно и окинул взглядом родной город. Снег обволакивал
узкие улочки и флигели домов так, что издалека складывалось
впечатление, будто перед тобой не реальный город, а вырезанная
рождественская открытка.
Белоснежное
покрывало превращало здания в архитектурные шедевры. На центральной
площади, которую мы проезжали, стояла величественная ёлка,
украшенная свечами и конфетами. Её свет и блеск пробивались сквозь
предрассветную тьму, освещая всё вокруг.