— Что здесь происходит, — спросил зашедший слуга. — Госпожа, всё
в порядке?
— Кирилл? — отпрянула от меня девушка. — Всё… Просто я…
Вспомнила о матушке, — соврала Лена.
Слуга с грустью посмотрел на Лисицыну. На его лице читалась
беспомощность.
— Ваш отец ждёт. Проводите, пожалуйста, гостя, а я принесу
чай.
Лена достала платок из платья и вытерла лицо. Улыбнулась Кириллу
и, взяв меня за руку, повела. Мы прошли через холл и оказались у
двери. Лисицына постучала.
— Входите! — раздался голос Василия.
Мы зашли в кабинет. На стене висела картина женщины. Чёрные
волосы, собранные в косу. Улыбка на лице и родинка под губой. Она –
точная копия Лены. Наверное, это её мать.
И самое удивительное – полотно магическое. Словно живая, женщина
двигалась и посылала воздушный поцелуй. Лена даже не подняла глаза
на портрет.
Василий Лисицын сидел за столом. Обстановка весьма военная.
Кроме стола и небольшого кресла, рядом, в стороне, стояла тумбочка.
Ещё было два стула, которые явно не из этого места. Скорее всего,
многое добро уже продали…
— Елена, — позвал отец дочь, — ступай. Мы поговорим с юношей
наедине. Тебе незачем…
— Нет! — выставила не самую большую грудь девушка. — Это мой
друг! И я попросила его помочь. А ты хочешь, чтобы я ушла?!
Друг? Как-то не помню момента, когда мы стали ближе, чем просто
знакомые. Я помог Лене, она мне.
Василий Сергеевич разочарованно помотал головой и жестом
пригласил нас присесть. В этот момент зашёл слуга с подносом. Три
чашки: две забрали мы с Леной, а последняя переназначалась главе
рода. Судя по запаху, у него не совсем чай. Скорее всего, какое-то
зелье.
— Тимофей… — отвлёк меня от мыслей Василий Сергеевич. — Дочь
сказала, что вы можете помочь в нашей… сложности.
— Отец! — возмутилась Лисицына. — Тим уже в курсе, что у нас в
доме есть артефакт, который гробит здоровье, и что мы не можем его
найти. Уже избавились от половины вещей, а толку нет. Олег умер. И
всё этот урод Боровский!
Глава рода вздохнул и посмотрел на дочь. Кирилл напрягся от
имени, что произнесла Лена. Только непонятно: это из-за другого
слуги или жирдяя?
— Если вкратце и весьма импульсивно, то версия моей… Верна. Я
прошу прощения за её поведение. Олег воспитывал её почти с пелёнок.
Был её другом, когда умерла моя… Елизавета.
Глава рода повернулся и с грустью взглянул на портрет жены.