Разговор с Бурмагиным радости не
доставил. Более того, настроение испортилось напрочь. Так бывало,
если на работе происходила какая-то крупная пакость. Открою тайну,
что пока я не был начальником, а до этого — пока не был женат, то
лечил плохое настроение «трудотерапией». Будь я в деревне — дровец
бы поколол, или грядку-другую вскопал. Ну, еще бы что-нибудь
сделал, в деревне работы хватает во все сезоны. В городе с этим
посложнее, но все равно, выход отыскать можно. Самый оптимальный —
привести в порядок комнату, или устроить глобальную стирку.
Получалась двойная польза — нервы в порядок приводишь, а заодно и
пользу для хозяйства принесешь.
Вот и теперь, не мудрствуя лукаво,
устроил в комнате генеральную уборку. Правда, мыть полы было еще
трудновато, но швабра мне в помощь. Так что, справился за час, хотя
раньше на мои «хоромы» хватало и двадцати минут.
Ну, как бы и настроение поправил, и
полы помыл. Стирать не стал, да и стирать-то у меня нечего. В этом,
кстати, большой плюс маленького гардероба. Чем меньше у тебя
одежды, тем меньше стирки.
Вечером, часиков в десять я, немного
уставший, раздумывал — не то еще раз (который уже за сегодня?)
попить чайку, не то просто дослушать радиопередачу и лечь спать
пораньше. По радио как раз передавали оперетту Кальмана «Сильва» и
я невольно заслушался. Подумал опять, что нужно во всем искать
положительные стороны. Вон, я эту оперетту как-то, давным-давно
смотрел по телевизору, а с тех пор и не вспоминал. Может, коли я
здесь, заняться чтением классической литературы? Давно собираюсь,
но так и не собрался. Или английский язык изучать?
И тут в дверь постучали. Не
дождавшись ответа, в комнату ввалился Джексон.
— Лех, привет! — радостно заявил
Митрофанов.
Судя по Женькиному довольному виду,
инспектор угро был доволен, как слон. Чего это он на ночь глядя? И
трезвый, вроде бы.
— А ты чего не дома? — удивился
я.
Джексон с женой и маленьким сыном
недавно получили квартиру. И не за какие-то там заслуги, не по
очереди, а просто деревяшка, где они жили, пошла под снос, а семье
дали двушку в Заречье. Туда добираться не ближний свет, а трамвая
еще нет, поэтому на дорогу приходится тратить часа полтора. Джексон
уже всерьез задумывался — а не перейти ли ему в отделение, что в
Заречье, но пока не собрался. Супруга у него работала учительницей
иностранного языка в шестой школе, на Металлургов, и она тоже
подумывала — не перейти ли ей в девятую школу, которая неподалеку
от их дома? Но одно дело подумывать, совсем другое взять и поменять
место работы, пусть и на равноценное. Это и новый коллектив, и
новое начальство.