Те пляжи, воспоминания о каких оставались в памяти, были точно
не таким местом, где можно оставлять маленьких детей даже под
присмотром. Хотя судя по тому, как она уверенно и безбоязненно себя
вела, здесь положение дел может быть несколько отличным.
В данной ситуации единственным логичным выводом оставалось плыть
по течению, надеясь, что в продолжение пути получу хотя бы
несколько ответов на мучающие меня вопросы, соответственно,
последовать указанному маршруту, где, быть может, удастся получить
хоть какие-то объяснения у этой «вожатой», если, конечно, меня тут
же не погонят взашей как чужого человека. Лично бы погнал, окажись
кто-то совершенно непонятный на вверенной мне территории. Точнее,
даже не стал прогонять, а расстрелял бы на месте, как
потенциального шпиона.
Оглядываясь по сторонам, прошел через ворота, но не обнаружил за
ними ни контрольно-пропускного пункта, ни даже часового, так что
единственными охранниками здесь были, кажется, лишь две каменные
статуи детишек. Наверное, они тоже «пионеры», во всяком случае,
форма у них точно такая же, как и на встретившейся мне девушке.
Евгения… Наверное, надо привыкать называть их по именам, чтобы не
запутаться, если здесь предстоит провести больше времени, чем
рассчитывает. Раздумывая в таком ключе, прошел по небольшой
тропинке, пока не оказался перед небольшим одноэтажным зданием
весьма потрепанного вида, с надписью «клубы» на небольшой доске
объявлений справа от дверей. Единственные «клубы», какие сразу же
пришли на память, это те адские заведения крупных городов, где за
несколько бачей можно воплотить в жизнь фактически любое желание
твоей извращенной фантазии, все под аккомпанемент столь же безумной
музыки и толпы людей, находящих в этой вакханалии какое-то
непонятное удовольствие. Слава Ктулху, эти «клубы» не были похожи
на нечто подобное, слишком уж скромно выглядели, да и
соответствующих звуков оттуда не доносилось. Тогда…
Поток мыслей был прерван появлением еще одной девушки, с
удивительными фиолетовыми волосами с маленькими кисточками. Она
уверенно спускалась по ступенькам ровно до того момента, когда
обнаружила стоявшего напротив себя человека, сразу же смутившись и
покраснев. Пересекшись с ней взглядом, не без удивления заметил
буквально витавшую над ней ауру непонятной тоски и отрешенности,
как от человека, привыкшего к одиночеству. И, естественно, два
высших образования. Не тот эмоциональный фон, что можно ожидать от
столь красивой девушки, да еще и в таком радостном месте, где даже
сам чувствовал общий подъем настроения, хотя уже начинал уставать
под прямыми лучами солнца, не имея привычки к столь сильному
освещению.