Мой юбилей решили скромно отметить в одном из ресторанов Москвы,
в которой мы обосновались лет пятнадцать назад. Семен разлил виски
и произнес уже второй тост - Юра, наконец то тебе, как и мне
исполнилось семьдесят пять лет! Давай выпьем за нашу дружбу,
которой тоже больше семидесяти лет, мы еще в детском саду с тобой
играли в одни игрушки, теперь мы с тобой старые, но вовсе не
дряхлые волкодавы. За тебя!
- Нет, Сема, за Генку! Не чокаясь! - не согласился я и отпил
солодовый самогон, настоянный минимум пятнадцать лет.
В этот момент шумные кавказцы за дальним столиком начали
приставать к двум девушкам, не обращая внимания на их кавалеров, с
которыми те пришли поужинать.
Семен поморщился, и поднялся из-за стола, направившись к
вальяжно рассевшимся хозяевам гор, которые вели себя в столице
России как у себя дома. Полчаса назад кто-то из посетителей
ресторана уже вызывал полицию, но прибывший наряд, увидев
предъявленные пятерыми гостями столицы красные корочки, откозыряв,
быстро покинул ресторан.
Подойдя к безнаказанно хулиганствующим чеченам, Семен веско
произнес - Так, половые гиганты, оставили молодых людей и вернулись
за свой столик!
Один из кавказцев резко развернулся и его кулак попытался
проломить голову моему другу, однако тот еще резче присел и ладонью
ударил бузотера в "солнышко". После отработанного удара с выбросом
энергии противник обычно не отлетает назад, просто его внутренности
стремятся свалиться в штаны, а сам человек после такого удара
отключается надолго, если не навсегда. Однако Семен не выплеснул
всю внутреннюю энергию в ладонь и потому чечен остался жив. Его
дружки, борцы с большим опытом в участии поединков, одновременно
бросились на Семена, который скупыми движениями нанес одновременные
удары большими пальцами в болевые точки, свалив еще двоих, которые
как куклы рухнули на пол, перехватил ногу левого противника, нанеся
своей ступней тому удар в голень и на обратном движении пяткой
разбил яйца последнему, заревевшему белугой.
Вернувшись за столик, Семен налил еще по сто грамм и мы выпили
за справедливое наказание хулиганов, которые минут через двадцать
очухались и, грозя нам матом и кулаками, убрались вон из ресторана,
таща под руки того, кто получил калечащий удар первым.
- Как думаешь, что у них за корки? - лениво спросил я, провожая
взглядом наглых кавказцев.