- Надо же, - Никонов поднял руку. – И вправду… выключите
это.
Господин коснулся галстука.
А после запонки.
Впрочем, лицо его все одно осталось невыразительным. Правда, при
приближении его сердце Демьяна больше не норовило из груди
выскочить.
Холодные пальцы коснулись висков, сдавили. Серые глаза заглянули
в глаза и… палата крутанулась раз, другой, а после вовсе пошла
круговоротом, в который сознание Демьяна затянуло. И он тонул,
тонул, но никак не мог утонуть. А когда все-таки круговорот стих,
Демьяна вырвала… в ведро, заботливо подставленное статским
советником.
- Прошу прощения, однако мы должны были убедиться, - сказал он,
поймав взгляд Демьяна. – Ситуация, уж извините, больно
неоднозначная.
Мутило.
И крепко. И только упрямство не позволяло этой мути выплеснуться
рвотой. Правда, на затылок легла чья-то рука, и ледяная знакомая
сила избавила от горечи во рту, равно как от тошноты.
- Вам лучше? – поинтересовался статский советник и протянул
кому-то ведро.
- Да.
- Говорить способны?
- Да.
- Что ж… чудесно, просто чудесно… иди, Алешенька, дальше мы
сами. И скажи, чтоб не беспокоили. Да… разговор у нас, Демьян
Еремеевич, будет непростой… да, весьма непростой. Воды?
- Если… можно.
Головокружение не прошло, а во рту стоял до крайности неприятный
кислый вкус.
- Так оно бывает после сканирования. Понимаю ваше возмущение,
но… мне надобно знать, что вы и вправду действовали по собственному
почину. Хотя, конечно, ваши люди вас весьма хвалят, да…
удивительно.
- Что удивительно?
Вода показалась горькой.
- Редко кто любит начальство. Да и вас, я бы не сказал, что
любят, скорее уж полагают человеком надежным и в высшей степени
справедливым. Беспокоятся опять же. Не столько о вас, конечно,
сколько о себе, но тоже понятно… новое начальство оно никому не
надобно, да… как вы?
- В порядке.
- Отлично. Просто-таки чудесно, - неизвестно чему обрадовался
Никонов. И легким взмахом руки распахнул купол. Тошнота вновь
накатила, но с ней Демьян справился.
Сел даже.
Икнул.
- Выдержите?
- Неприятно, - вынужден был признать Демьян. – Но… выдержу.
Головокружение если не вовсе прекратилось, то стало терпимым, да
и прочее, помимо, пожалуй, слабости. Но и к ней Демьян
привыкнет.
А статский советник смотрел с сочувствием, и это никак не
вязалось с грозною его фигурой.
- Будем надеяться, что целитель ваш прав в своих выводах, и со
временем вы, дорогой мой Демьян Еремеевич, восстановитесь
полностью, - сказал Никонов. – Толковые люди нам надобны. Толковых
людей, чтоб вы знали, мало… а толковых и преданных делу и вовсе
единицы, да…