Горькая, как темный шоколад, тот самый, что привозили из-за
моря, щедро сдобренный перцем и оттого жгучий. И эта обида
нашептывала, что стоит намекнуть, и рукой дело не ограничится.
Александр все кости переломает.
А то и вправду дуэль…
Дуэли чести ведь не запрещены, пусть и высочайше не одобряются,
но…Василиса подошла к брату и положила руку на плечо.
- Оно того не стоит.
Обида полыхнула пламенем.
- Вась…
- И Марье скажи, а то ведь…
Александр хмыкнул. И выражение лица стало… впрочем, Василиса и
сама понимала: говори Марье или нет, она все равно поступит
по-своему. И обиды, учиненной роду, не простит.
А Василиса опять будет чувствовать себя виноватой.
Перед всеми.
Она посмотрела на оплавившуюся свечу. На остатки письма. На
парк. И вдруг поняла, чего хочет.
- Я уеду.
- Куда? – Александр привстал, но вновь опустился на софу.
Вытянул ноги, что уперлись в крохотный столик с пятком фарфоровых
статуэток.
Еще один подарок.
…они столь же изящны, как и вы…
Правильные слова. Правильные подарки. Тоже своего рода
искусство, которым Владимир владел в полной мере. Правда, теперь
статуэтки вызывали одно лишь желание – разбить их о стену. И
закричать. Во весь голос. По простому, по базарному, но…
нельзя.
Надо держать себя в руках.
- Не знаю. Отсюда. Ненадолго. Пока все поутихнет. Не хочу никого
видеть.
- Станут говорить…
- Что бы я ни сделала, говорить станут, - отмахнулась Василиса.
И новая идея захватила ее всецело. – Вдовий дом… тетушка ведь нам
его оставила, верно? И там никто не живет?
- Никто. Кажется. Я не знаю. Надо у Сергея Владимировича
спросить, но… Вась…
- Ненадолго, - ей, кажется, и задышалось легче. Конечно. Кому
нужен Ахтиар с вечной его круговертью, с балами и красавцами,
которым не стоит верить, которые в сломанной руке видят перст
судьбы и вообще горазды придумывать себе сказки.
- Вась, а…
Подальше от слухов.
Сплетен.
Очередной попытки подыскать ей жениха, потому что женщина
тридцати двух лет не может не быть замужем, даже если ей туда не
слишком-то и хочется. От семьи, что всенепременно соберется, и даже
Настенька, возможно, приедет, оставив ненадолго свой драгоценный
университет.
От всего.
- Мне… - она коснулась пальцами висков, чувствуя, как
размыкается кольцо зарождающейся боли. – Просто надо побыть одной.
Понять… разобраться… в себе и вообще.