— У нас есть полминуты. – Он улыбается, и на его окровавленном
лице улыбка выглядит как оскал.
Сломя голову несемся вперед, пытаюсь мысленно считать секунды,
но сбиваюсь. Поворот, еще поворот. Из наших – никого, все успели
разбежаться. Молодцы!
— Разделяемся, — командую я, указывая Дэну на узкий коридор, а
мы с Кеном продолжаем бежать по центральному, выруливаем в
просторный зал, где в широком желобе, делящем помещение на две
части, мутным потоком текут нечистоты.
Позади нас грохочет взрыв, бетон под ногами вздрагивает…
Надеюсь, что трубу разорвало, и нападающих смыло к хренам.
Добегаю почти до конца зала, и тут мне навстречу из бокового
коридора вываливается мой ученик Барка с загипсованной ногой.
Мальчик опирается на плечо Наоми, они пятятся, целясь в темноту.
Там, откуда они выбежали, скрежещет, топает зверобогий в
экзоскелете, я не вижу его, но узнаю по звукам, рождающим
ассоциации со смертью. Наоми тянет Барку за плечо, предлагая
отступать, но сосредоточенный мальчик сбрасывает ее руку и остается
на месте. Девушка поворачивает голову, видит меня, открывает рот.
Ее слова и выстрел мальчика звучат одновременно.
Дело плохо, надо спасать мальчишку! Он техно… С грохотом падает
экзоскелет, его металлическая башка высовывается из коридора, по
ней бегут электрические разряды.
— Кен, задержи зверобогих, — уже подбежав к Наоми, командую
я.
Она вздрагивает, поворачивая голову. Я хватаю Барку под мышки. К
тому моменту Кен становится на поверженного зверобогого, палит по
наступающим невидимым мне врагам, грохочущим, переговаривающимся в
коридоре.
— Ты герой, — говорю, забрасывая Барку на трубу теплотрассы. –
Видел, какого здоровенного завалил? Это твой первый.
Мальчишка сияет от счастья.
— Я смог!
Нужно взобраться еще на одну трубу, и там будет узкая
вентиляционная шахта, идущая под уклоном, где вполне может пролезть
ребенок, но не взрослый.
Грохочут выстрелы. Оборачиваюсь. Наоми прыгнула в нечистоты и
уже доплывает до другого борта канавы. Кен стреляет из дробовика,
прижавшись к стене.
— Их слишком мно… — он вскрикивает, хватается за грудь, вижу
кровь между пальцами.
Вторая пуля пробивает его голову, и в коридор выскакивает
зверобогий в бронежилете и гермошлеме, он стоит полубоком,
уязвимость на груди недоступна. Если я брошу Барку, то успею
нырнуть в дерьмище и переплыть на ту сторону. Будет шанс, но…
Смотрю на мальчишку, который пытается залезть на трубу, но ему
мешает сломанная нога. Встречаюсь с ним взглядом. В его глазах – не
мольба о помощи, а злая решимость.