Телефон Темы лихо вывел гитарное
соло. Брат долго хлопал себя по карманам, пока не вспомнил, что
оставил мобильник на холодильнике.
– Да, да... Шит... Нет, я понял. –
Жилка на виске Темы напряглась. – Но вы же знаете, я проиграл. У
меня нет денег... Что? Это не развод... Подождите! Так не
пойдет!
В трубке послышались короткие гудки.
Оба молчали. Стало слышно, как
бьется о стекло шмель. Где-то далеко пискнула пичуга.
Полина развернулась и пошла к себе.
Ей надо было подумать.
***
Она оперлась на закрытую дверь,
сползла на пол. Взгляд блуждал по комнате. Знакомые с детства вещи
стали почти родственниками, Полина черпала в них особую силу.
Казалось, ее окружает семья, она в безопасности.
У стены стоял старинный комод,
давным-давно Ита выменяла его у коллеги-бутафора. Посередине –
огромная кровать с покосившейся резной спинкой, подарок бабушке с
дедушкой на свадьбу. Рядом – тумбочка со старушкой «Вегой». Вместо
подоконника – широченный стол, заваленный кисточками, красками,
папье-маше, всевозможными крючочками, лентами, нитками и остовами
незаконченных кукол. Здесь Ита творила свое волшебство. В детстве
чудилось, что бабушка вовсе не лепит кукол, а колдовством
выманивает из неведомого мира миниатюрных людей. Но потом Полина
выросла и поняла, что Ита просто была отличным мастером.
После смерти бабушки она постаралась ничего не менять, только
разгребла на столе место для своих рисунков и переклеила
обои...
Что же делать? Полина порылась в
сумке, достала две купюры. Последние стольники до конца месяца.
Зарплата продавца книжного магазина не располагала к роскошеству.
Как бы на еду хватило, а тут квартиру выкупать!
На Тему надеяться нечего – братец ни
дня в своей жизни не работал, только ввязывался в провальные
прожекты. Иногда, правда, деньги материализовывались в его
карманах, Полина на всякий случай не спрашивала, в чем секрет
трюка. Темка покупал ей конфеты, дорогие побрякушки и платья, а сам
завеивался в очередной загул. Возвращался худой, изможденный, с
остекленевшими глазами, и Полина откармливала его борщами,
тефтелями и домашними варениками, в промежутках отвечая на звонки
лапуль, мась, бэбиков, кисуль и прочих пассий. Смазливая физиономия
брата и его цыганская щедрость делали свое дело, женское внимание
преследовало Тему. Но пресытившись, он бежал за помощью к сестре, и
она отшивала всех, притворившись рассерженной женой. Пришлось
выучить пару витиеватых ругательств, благо родная Мясоедовская
подбрасывала идеи...