С Виктором было непросто
договориться, но он смог. Для таких, как Палий, счастливая
жизнь среди обычных людей невозможна. Неконтролируемые
способности редко когда дают благополучно перейти рубеж
двадцати пяти лет. Человек либо кого-то истощает, а то и убивает,
либо сам попадает в переделки. А корпорация знала, куда направить
разрушительную силу Виктора. Хворостин все точно просчитал: Палий
нуждался в корпорации не меньше, чем «Кокон» в
пауке.
С дублерами дела шли быстрее. Чтобы
считать поле человека и создать его копию, тоже требовались
определенные психические способности, но таких специалистов
оказалось больше. Кроме клиентов, виртуальные копии изготавливались
для всех без исключения сотрудников «Кокона». Так корпорация
получала дополнительный рычаг управления.
С легкой подачи первых дублеров он
обзавелся кличкой: Карабас. Каневский не сопротивлялся, ему
подходила любая роль, если, конечно, она давала желаемое.
***
За двадцать лет он много успел
сделать для «Кокона». Паук ткал виртуальную сеть, а Карабас –
светскую. Он знал цену «Кокона»: да, влиятельная корпорация, но во
многом стала такой благодаря ему, Олегу Каневскому. Если бы тогда в
«Нота Бене» он не встретил Хворостина, был бы другой шанс, другая
компания, другие возможности...
Сегодня он играл на поле «Кокона»,
был вполне доволен этим и собирался выжать по максимуму. В голове
давно зрел план выхода на новый уровень. Оставалась одна загвоздка
– как обойти руководство. Те категорически отказывались открывать
офисы в Европе; детальный бизнес-план, над которым Бас бился два
года, пылился в виртуальных ящиках рабочих столов. А ведь он почти
договорился с инвестором!..
Такой ответственный,
напряженный момент, и надо же было именно сейчас Кате выйти из-под
контроля!
От злости Карабас сжал руль «Тойоты»
так, что побелели костяшки пальцев. Что он здесь делает? Богом
забытый район, грязь, смрад, вечно пьяные люди. Дочери не слышно,
не видно. Но Паша не мог ошибиться, плохих детективов Бас увольнял
сразу. Значит, надо ждать.
Он припарковал джип через дорогу от
зала торжеств – громоздкого здания, выкрашенного в убийственный
голубой цвет; окна закрывали металлические сетки, украшенные
искусственными цветами. Бас поморщился. Первая Застава – как привет
из прошлого – где-то в другом мире годы идут, а здесь ничего не
меняется.