Чего только стоила биологическая бомба, которую «в подарок»
оставили глодхи.
У Энн было более чем достаточно неприятных ситуаций, а гибель
практически всего состава и вовсе чуть не подвела её под военный
трибунал. Пока выяснялись детали, незаметно подошел срок окончания
службы, и можно было выдохнуть. Она вернулась на родную планету.
Дела не закончены, следующая цель девушки была завершающим этапом,
больше она ни на какие военные кампании не подпишется. Никогда в
жизни.
– Посмотри на себя, ничтожество! Тебе всего 20, а выглядишь как
40-летняя старуха! – мать с деланной заботой трамбовала Энн.
– Нормально все у меня… – девушка не знала, чем защититься от
нападок.
Они были обоснованные: Энн на момент беседы была уставшей,
вымотанной, да и силы на какое-либо внятное сопротивление
отсутствовали. С тех пор, как Китти поставили неутешительный
диагноз, жизнь мало чем отличалась от постоянного круговорота
обязанностей, которые вели… ни к чему. Чем больше брала на себя
Анна, тем дальше становилась цель.
Никому не было дела, что она пашет, как ломовая лошадь день и
ночь, как она борется за то, чтобы их с Китти корабль имел хоть
небольшое, но тихое и спокойное счастье.
–Ты себя совсем загнала. Энн! У тебя такой талант, и ты просто
зарываешь его в землю! – продолжала причитать мать.
От взгляда горящих ярко-желтых глаз матери некуда было деться.
Она права – все перспективы, надежда на радужное будущее оборвались
именно тогда, когда Анна узнала о том, что Китти больна. Но что она
могла сделать?
Помощи ждать было неоткуда – мать, теша свое самолюбие и титул
«специалиста», пусть и зарабатывающего небольшие, но стабильные
деньги, с удовольствием обрабатывала болевые точки своей
дочери.
–Ты сама виновата в том, что Китти больна! Я тут читала...
–Что ты читала?! – пронеслось в голове Энн.
Что она могла читать? Что синдром Тоннета не лечится обычной
терапией? Что это врожденное заболевание, проявляющееся лишь с
возрастом?
Китти просто не повезло, болезнь начала давать симптомы слишком
рано, когда девочке было лишь три года. Некоторые живут до 20–30
лет, и спустя уже какой-то промежуток времени уже устоявшиеся
личности
принимают решение. Сознательно либо лечатся, если есть
возможность, либо ложатся на эвтаназию. Мало удовольствия ощущать,
когда твой организм полностью расшатан, как дряхлый механизм.
Гормональные взрывы, дестабилизирующие всё что угодно – работу
печени, почек, желудка, обоняния или зрения. Организм какое-то
время держит удары, а потом сдается под напором постоянного адского
дисбаланса. Это медленная и очень неприятная смерть.