Не успел я расположиться за столиком, как ко мне подсел Валька. Полное уныние на его обычно оживленном и добродушном лице было, вероятно, результатом недавнего разговора с режиссером. Порывшись в карманах и ничего там не обнаружив, он обратился ко мне:
– Возьми мне пару бутербродов и сто грамм, за мной не заржавеет.
– Пойдем, поможешь
Я взял сто грамм заодно и себе, и когда мы снова сели за стол, спросил:
– Что стряслось?
– Да понимаешь, впервые Сам пробует меня на главную роль, а я ее заваливаю. Вообще-то дело в том, что мы расходимся в трактовке образа. Ладно, давай!
Он выпил одним махом и откусил от бутерброда. Поставив стакан, он посмотрел на дно, вероятно, подумав, не повторить ли, но решил, что не стоит.
– А Замыслов действительно гениальный режиссер, или это миф?
– Гениальный, и еще как! Только упрямый очень, если что в голову вобрал, с места не свернешь. Другие, может, не такие гениальные, но тоже имеют право на свое прочтение.
Мне не хотелось вникать в ситуацию, мысли были заняты собственными делами, и я спросил:
– Но, может, не прав ты?
Валька задумался, наморщив нос.
– Может, только я ведь тоже упрямый.
Я с удивлением посмотрел на приятеля, мне он никогда не казался упрямым, скорее, наоборот, слишком мягким.
– И что ты собираешься делать?
– Не знаю. Попробую убедить. Или найти компромисс, хотя не хочется. Впрочем, это не важно, он скорее всего снимет меня с роли. А может быть на репетициях делать, как он говорит, а потом на премьере сыграть по-своему? – В глазах у Вальки сверкнул огонек. – Но выгонит ведь! – Он встал и снова порылся в карманах.
– У тебя не найдется рублей триста, а то нам зарплату задерживают, послезавтра обещали выдать.
Я достал деньги.
– Только ты не напивайся очень-то.
– Да какое, я сегодня занят в «Доходном месте».
Валька был явно не в форме, и ему хотелось общения. Надо бы посидеть с ним, выпить еще по пятьдесят и хотя бы выслушать его, а я даже не поинтересовался, о какой роли идет речь. Оправдав себя обилием собственных проблем, я попрощался с приятелем и тут же забыл о нем.
ххх
По дороге домой я зашел в магазин, купил шампанского, а потом подумал, и купил водки, все-таки как-никак, а было что отметить. Еды я тоже купил, даже икры и конфет для Дашки. Когда у меня есть деньги, я становлюсь щедрым. Будь я богатым, наверняка дал бы денег на постановку пьесы талантливого, почти молодого автора. Но я богатым не был. И среди моих знакомых не водились ни олигархи, ни банкиры, ни нефтяные магнаты.