***
…И уж коль скоро я упомянул про охоту, назову еще один эпизод, который никак не вычеркнуть из памяти. Вот уж сколько лет прошло, а всё стоит перед глазами та картина…
Дело было по зиме. Приобрели с друзьями лицензию на отстрел козы и двинули в тайгу. «Шарились-шарились» по лесу, десятки километров намотали, а зверя – нет. Хоть ты тресни! А уже и смеркается.
Решили загонки сделать, встали по номерам, пошли – и тут выскочил козел, далеко, правда, – пальнули по нему. Достать-то достали, да как-то не очень, и он стал уходить. Мы за ним, а он пробежит немного, и стоит, отдыхает, но на выстрел нас не подпускает. Уже и тайга близко, он до чащи тянет, и всё по кустам-по кочкарнику, попробуй, угонись за ним!
Думаем, уйдет в лес – уже не возьмём, решили оставить его, пусть заляжет, а наутро – видно будет, что с ним делать. И отправились в зимовьё. Считай, потемну добрались.
Растопили печурку, отогрелись, чаю напились на травах таежных – чай-то таёжный с ароматом дымка – это ж не то, что дома из электрочайника… Переночевали, а утром опять в путь-дорогу, не хотелось домой без трофея возвращаться. Хочу сказать, что в прежние времена охота всё же больше для души была. Это сейчас, что ни выстрел – то браконьерский, что ни машина – то танк, что ни ствол – то гаубица, мировую войну можно выиграть.
И вот то место, где накануне козла подранили и упустили, и решил всё же пойти по следу, посмотреть, что же дальше-то было.
А буреломы – те еще, просто так не продерёшься, и снег глубокий, кочку только на ощупь обнаруживаешь, того и гляди, ноги переломаешь. И вот вижу – на деревьях вороны сидят. Но ведут себя как-то настороженно. Обычно-то галдят, о чем-то своём беседы ведут, мнениями обмениваются, а тут молчаливо смотрят вниз, а на что смотрят – не ясно. И ни одна не каркнет.
«Не нашего ли козлика скрадывают?» – думаю. Хотя, с другой стороны – почему на деревьях сидят? Зная их сущность, понимаю, что давно бы должны были добычу терзать.
Веду мысленно разговор с самим собой, строю догадки, продрался через очередной колючий кустарник – аккурат тот, что под воронами, сам на них гляжу, они – на меня, и вижу, интересно им, якобы, что же дальше-то будет. И, чтобы не запнуться о валежину, опустил глаза, глядь, – и аж сердце зашлось!