Неожиданно Громобой сам спросил у меня с какой-то надеждой:
– Ты ведь… ты не отсюда, верно?
– Что?! – с недоумением переспросил я.
– Ты ведь знаешь, как может быть по-другому? Германия проиграла войну в 45-ом?
– Да, да, конечно!
– У вас, в СССР – коммунизм, мир во всём мире, строятся космические колонии на Луне и Марсе…
– Нет, – прервал я его. – У нас больше не Советский Союз.
– Что?! – переспросил Громобой. – А впрочем, не важно. Главное – вам удалось победить.
– Да, – кивнул я.
– Хорошо. Мы уничтожим нацизм, – твёрдо объявил Громобой. – Народы всей земли обретут свободу. Ты научишь нас, как это сделать, кто бы, и откуда ты ни был.
– Ещё можно… ещё можно что-то сделать? – с трудом спросил я.– Но как… как это случилось? Кто вы? Я должен знать.
– Ты прав! Мы постараемся объяснить всё, что сможем. Но мы тоже практически ничего не знаем про тебя.
Я кивнул.
– Вставай! – Громобой протянул руку. – Нам надо идти. Все ждут тебя!
Я ухватился за его руку, и он, почти без усилий поднял меня на ноги. Затем мы, вновь карабкаясь по завалам мусора, добрались до стальных дверей, за которыми начинался наш собственный уютный склеп. Дождавшись, пока Громобой столь-же тщательно запрёт за нами все замки, я медленно, почти не различая дороги, побрёл вслед за его широкой спиной по полутёмному коридору, ведущему к той самой комнате, в которой я, так некстати, впервые очнулся. Рогволд и Мирослав уже сидели на своих креслах, и я тоже занял свое место, и снова прикрыл глаза. Я ощущал себя разбитым и измученным, от пережитого потрясения. Не хотелось ни думать, ни говорить. Словно по уговору, все трое, похоже, не решаясь тревожить меня, тоже молчали, застыв в терпеливом ожидании.
– Еще можно что-то изменить? – наконец тихо спросил я. – Вы ведь так сказали?!
– Да, – ответил Рогволд. – Вероятно, да.
– Зачем я вам нужен? – снова спросил я. Отчаяние отступило, и теперь я испытывал лишь безразличие, и вяло спрашивал, и так же равнодушно выслушивал ответ. – Как я здесь оказался.
– Давай расскажу я, – предложил Громобой, ни к кому конкретно не обращаясь, и начал:
– Позавчера, примерно около 20 часов, у меня была назначена общая встреча с представителями городского подполья и командирами одного из местных партизанских отрядов. Возвращаясь с неё, я чуть не наткнулся на один из немецких патрулей, который зачем-то находился в этой части города. Чтобы переждать, я укрылся в одном из заброшенных домов. В этой полуразрушенной, занесённой снегом избе, посреди опустевших комнат с разбитой, перевёрнутой мебелью… посреди них, на покрытом тонким слоем снега полу, я и нашёл тебя.