Позже Громобой начал раскрывать передо мной стратегию и тактику современной войны. Мы начали со знаменитой книги Георгия Константиновича Жукова «Исход войны», которую он написал находясь в Анголе, в вынужденной эмиграции. Его книга была переведена более чем на сорок языков, и стала очень популярной – её издавали, в том числе, и в подпольных типографиях. Это была замечательный учебник военного дела – в каждой строчке здесь было над чем поразмыслить. Маршал подробно исследовал современную армию, начиная с Первой Мировой войны, в которой участвовал сам, и заканчивая последними восстаниями в оккупированных областях. Он рассказывал о причинах военных конфликтов, вооружении, тактике, принципах формирования армий, тщательно разбирал каждое событие, повлиявшее на ход войны.
При этом язык книги оставался довольно понятным и живым: полководец резко осуждал медлительность союзников, задерживавших открытие «второго фронта», что и привело, во многом, к катастрофе, горевал о неимоверных жертвах и страданиях, понесённых народами и нашей Родиной. И в то же время в конце ощущался сдержанный оптимизм: наблюдая за освободительными движениями и анализируя и сравнивая армии фашистов и вооружённые силы независимых республик Африки, Жуков убедительно заявлял об окончательной победе международного Сопротивления.
Тогда же я узнал и о трагической судьбе маршала: чудом уцелев от атомных бомбардировок (его вызвали в это время в Ставку Верховного Командования, и он уехал с фронта, но и до Москвы ещё не добрался), он в начавшемся хаосе пытался продолжать войну с оставшимися частями Красной Армии, но в этот момент его, почти насильно, вывезли «разведчики», решившие, что его план всё равно обречён на неудачу, а гениальный талант полководца ещё может понадобиться в Сопротивлении. Неизвестно, как бы на самом деле сложилась ситуация в Советском Союзе, но от всех страшных переживаний маршал скончался, так и не дождавшись обещанного восстания.
Дни сменялись один за другим, то ускоряясь, как мухи, проснувшиеся после зимы, то лениво ползя, как мухи сонные. Но ни разу не останавливаясь, насовсем. Прошло уже почти три года, как я оказался здесь.
Я нечасто замечал, как расту, но тут вдруг уловил своё отражение среди бликов света на стеклянных дверях – из светящейся полупрозрачной пустоты на меня глядел незнакомый молодой рослый парень, в котором я угадывал лишь какое-то смутное сходство с прежним собой. Незаметно мне стукнуло шестнадцать, теперь уже шло к восемнадцатилетию – дети в Германии и Японии в этом возрасте уже являлись военнообязанными, дети в повстанческих отрядах начинали сражаться, если могли удержать оружие в руках, а иногда и раньше…