Генрих тоже взялся за рукоятки, и
вдвоем они подняли ведьму повыше.
- Почему лебедка так плохо крутится?
– спросил Генрих, - Как песка в смазку насыпано.
- Ага, пришли мыши и насыпали песка,
- сказал Якоб.
- Нет, ну что это? – Генрих потер
пальцем подтек вроде бы масла и понюхал, - Канифоль?
Якоб развел руками. Пыточная лебедка
обходилась без подшипников и вращалась за счет скольжения
деревянной оси в деревянных проушинах.
- Быр-быр-быр! – сказала ведьма,
очевидно имея в виду «Вам чего-то от меня надо или снимайте
уже».
- Не признается? – риторически
спросил Генрих.
- Не-а, - ответил Якоб.
- Тащи жаровню.
Под ноги ведьмы поставили ящик с
песком. В него – железную жаровню с углями из кухонной печи.
Ведьма задергала ногами и громко
забулькала, но перешла на визг и ругательства на незнакомом языке.
Дознаватели принимали признания только на немецком или на диалектах
латыни, поэтому продолжили наблюдение.
Буль-буль-буль – потекло по ногам и
сразу же громко зашипело на углях. Ведьма не лопнула, но протекла
из обоих мест. Пыточная наполнилась едким запахом мочи и не менее
едким - вчерашней баланды.
- Вот черт! – сказал Генрих.
- Пафф-пафф-пафф-пафф! Звяк! Звяк!
Звяк! Из задницы ведьмы не то гидравлической, не то пневматической
силой выстрелил фонтан дерьма и несколько круглых свинцовых пуль.
Пули отрикошетили от твердых поверхностей. Якобу попало в лицо,
Генриху – в руку и в ногу.
Дознаватели испуганно задергались,
поскользнулись на обосранном ведьмой полу и на свинцовых шариках и
плюхнулись ведьме под ноги. Генрих свалился головой в жаровню, но
выставил перед собой руки и попал ими как раз в ящик с песком. С
довольно горячим песком, который хорошо прогрелся от углей за
тонким листом железа.
Якоб, чтобы не упасть, схватился за
какую-то палку, которая оказалась стопорным рычагом лебедки. Рычаг
подался, и Якоб рухнул на пол, а лебедка разблокировалась.
Генрих не успел вскочить,
оттолкнувшись обожженными ладонями, как ему на плечи свалилась
ведьма. Правда, изрядно облегчившаяся. Поэтому спинной хребет
выдержал, а дознаватель всего лишь ударился о край жаровни
передними зубами, ссыпал угли себе на голову и еще раз коснулся
песка, на этот раз, не только ладонями, но и лицом.
Ведьма ловко отбежала по спине
дознавателя на сухое место, подтолкнула ногой табуретку, села и
поставила обе ноги в удачно не вылитое в нее раньше ведро воды. Ее
руки оставались скованными, за эту веревку держался крюк лебедки, а
стопор Якоб только что снял. Поэтому вскакивающий из лужи Якоб три
раза получил по затылку рукоятками и рухнул обратно в лужу
дерьма.