«Картину? – потупился Денис. – И все это ради какой-то
картины?»
– Чье полотно?
– Что, простите, товарищ майор?
– Картина чья? Художник кто?
– Э-э-э, немчик какой-то, – сержант вытащил из кармана блокнот.
– Во, Адольф Гитлер, картина называется «Купание валькирии».
– Ебушки-воробушки, – услышав имя живописца, присвистнул
Денис.
Громов поморщился и перевел взгляд на сына:
– Знаком с творчеством Гитлера?
– С кое-какими его работами довольно обширно, – хмыкнул Денис,
вспоминая «полотна» этого самого «художника» на полях Второй
Мировой.
– Похвально, – произнес Громов. – Хотя раньше склонности к
познанию искусства я за тобой не замечал.
Денис лишь пожал плечами, отвечать ему не хотелось, фраза отца
«раньше я за тобой этого не замечал» в диалогах с сыном
проскакивала довольно часто. Но с подачи Юли у Громова-младшего
имелась на то оправдательная легенда, примитивная, но действенная:
кирпич на голову упал. Этим Денис мог объяснить свое недолгое
отсутствие в поле зрения отца с момента как он, Юля и Анастасия
попали в этот мир и до момента, как заняли места собственных копий.
Хотя копия, конечно, оказалась только одна и та у Дениса. К слову:
от собственной копии в этом мире избавляться, конечно же, не
пришлось, поскольку копия самоисчезла согласно закону, по которому
две одинаковые органические материи с одним жизненным циклом не
могут находиться в одном пространстве. Поэтому Денису спустя
какое-то время и пришлось занять место себя этой реальности и
создать легенду, согласно которой пресловутый кирпич упал на его
буйную головушку, после чего он месяц провалялся в больнице и в
качестве последствий получил легкую амнезию.
– Ладно, товарищ Попов, рассказывайте дальше, – велел
Громов.
– Да чего тут еще рассказывать, товарищ майор, – потупился
сержант. – Одни лишь предположения. Походу, машину остановили
ночью. Охрана покидать ее отказалась, но отчего-то и движение не
продолжила, походу перегородили бандосы дорогу чем-то. И тогда
преступники решили подорвать броневик. Ну а дальше как водится:
завладели грузом, а от свидетелей избавились.
– Хмм. – Громов оглядел место происшествия, помолчал, вновь
повернулся к сержанту. – То есть досконального осмотра места
преступления вы не проводили?
– Дык, а чего его тут проводить то? – потупился сержант. – И так
же все ясно! Картина маслом!