– Ты вообще о ком? Об этом – матросе швейцарского флота?
– Не знаю уж какого флота, только он меня по-настоящему любит. Он – сильный и щедрый.
– Щедрый? Тот, что забыл, как деньги выглядят. Попрошайничает в моем трактире. И ворует.
– У него сердце щедрое. Он умеет жалеть и мне поможет, увезет в доброе место, где меня никто не обидит. Я еще буду настоящей леди, – не унималась Джинти, – как моя мать… Красивая…
– Ну, да. Знаю я этого «лучшего» парня. Это он-то тебе поможет? Красивой тебя сделает! Ты только на тот свет не угоди с этим своим щедрым дружком. О его черных делишках говорит весь Окленд, – Джилл еще что-то пробурчал себе под нос и пошел готовить омлет на завтрак постояльцам гостиницы.
На Джинти совсем не действовали его угрозы и предостережения. Для себя она уже все давно решила. Скорчив гримасу и показав спине Джилла свой кулачок, она ушла к себе в комнату и, как ни в чем ни бывало, легла отсыпаться.
Джилл не придал значение ее словам. Куда и с кем она уедет? Ей вот-вот будет тридцать, да и красавицей ее никак не назовешь. Скорее наоборот. С жиденькими, точно грязные сосульки, всегда неприбранными волосами, какая-то костлявая и неказистая. Да еще, в добавок к своей неприглядной внешности, ленивая и выпивошка. А ведь рассказывала, что она из приличной семьи. И все же Джилл решил, что как бы там ни было, но без еще одной помощницы ему не обойтись. В его гостинице при трактире были четыре комнаты, не считая чуланной, и все были заняты постояльцами, за которыми надо было убирать, кормить их и приходящих в трактир посетителей. Работы было много. Особенно в эту непогоду, которая установилась в Окленде. И еще этот новый постоялец добавил забот и переживаний.
Все утро Джилл прислушивался к происходящему за дверью комнаты старого моряка. Заходить к нему он не хотел. Джилл боялся, что эта трухлявая развалина умрет, уж очень плох он был накануне. Трактирщик, как и все нормальные люди, не любил мертвецов. А этот еще может быть заразный. Но, судя по кашлю и тяжелым вздохам, которые раздавались из комнаты, старый моряк был жив.
Хождение Джилла вокруг чуланчика не осталось незамеченным. В соседней комнате жила супружеская чета – престарелый нотариус господин Исаак с моложавой супругой госпожой Лиорой. Нотариус был ревнив и стал беспокоиться, почему трактирщик постоянно толчется рядом с их комнатой, так что Джиллу даже пришлось с ним объясняться.