В пятьдесят четыре я сказала дочери:
– С возрастом желания исчезают!
Но она не поверила.
Иногда, когда совсем нечем дышать, бросаю тебе короткие письма, как бродячей собаке кости. Знаю, что не нужно, ведь ты – домашний верный пес и хорошо служишь своей хозяйке.
А я – гордая дура.
У меня дома, в спальне, на потолке флюоресцентные звезды и два месяца. Целый день они напитываются светом, а ночью его отдают – горят часа два. Раньше я любила смотреть на эти звезды. А потом перестала. Нет, не перестала любить. Просто перестала видеть звезды. Замечать их. И вот вчера, когда в люстре перегорела лампочка и муж полез ее менять, я вдруг увидела, что они есть, звезды… Звезды есть, понимаешь? И до них можно легко дотронуться. Достаточно просто встать на стул и поднять руку…
Вначале жизнь кажется нам бесконечной, и мы расточительно относимся к ней. Потом вдруг приходит неблагодарное осознание того, что жизнь коротка и бессмысленна. И лишь немногие понимают, что жизнь дана нам ровно на тот срок, на который мы способны ее взять. Мы выбираем себе родителей и любимых, врагов и друзей, попутчиков и начальников, час рождения и момент смерти. Мы ответственны за собственную жизнь, как бы страшно это ни звучало.
Сейчас стало модно писать wishlist-ы по разным поводам (да и мой психолог рекомендует мне их составлять). Я умиляюсь, когда девушки (да и молодые люди) частенько вносят в список желаемых подарков парфюм-шарфик-книги-альбомы-диски. Они наивно полагают, что, получив все это, станут по-настоящему счастливы. Иллюзия…
Мой wishlist странен. И что-то подсказывает мне, что, кроме меня и Бога, никто не может подарить мне необходимые (действительно важные для меня) подарки.
Итак, я хочу:
1. Здоровья – физического и душевного.
2. Внутренней гармонии и радостных снов.
3. Любить, влюбляться, снова любить. Прожить каждое мгновение с любовью и трепетом чуда, которое эта любовь создает.
4. Исполнить свое предназначение…
Се ля ви. Всего четыре пункта. Кто-нибудь знает адрес бутика, в котором продается счастье?
Если мысли материальны, мои правдивые рассказы выстроятся победоносным полком и пойдут кромсать мою жизнь.
Надо срочно написать лживо-сахарную пьесу про любовь с первого взгляда и до гробовой доски. Тогда я стану бульварной писательницей – кумиром ПТУшниц, и, быть может, толстозадый, мордатый режиссер снимет по моей пьесе мыльную оперу. Может, еще не поздно отречься от моих многочисленных чернильных детей, променять их на уютное заблуждение семейного очага? Только чертик, пожирающий мое сердце, улыбаясь, лепечет: «Поздно!»