Параллельно она болтала с Тишкой, рассказывая ему сначала о том, что с ней произошло после того, как она очутилась в этом мире, и о том, что она узнала из воспоминаний Ирту, а потом и о своем мире и о том, как она там жила. Слушателем касадор оказался отличным: внимательным и очень эмоциональным. Трудно сказать, всегда ли он был таким, или это одиночество так на него повлияло, но это было и неважно, главное, что он был таким прямо сейчас.
Только выплеснув на сочувствующего собеседника все свои страхи и переживания последних дней, Ира осознала, как же ей этого не хватало. Вообще-то в обычных условиях она не особенно-то и нуждалась в чьем-то эмоциональном участии. По молодости, конечно, делилась с подружками каждой мелочью, однако с возрастом как-то постепенно приучилась без этого обходиться. Но всё равно там, в своем мире, она знала, что в случае чего ей будет к кому обратиться. А здесь, когда весь этот ужас обрушился на нее, оставаться с ним лицом к лицу в полном одиночестве было по-настоящему тяжело.
«А как же Тишка-то всё это время был совсем один?» — подумала Ира и незамедлительно получила ответ, ведь после ритуала касадор мог слышать все её мысли, если она не сосредотачивалась специально на том, чтобы их скрыть или не прерывала с ним связь.
— Знаешь, — невесело хмыкнул Тишка, — я вот тоже, пока сегодня с тобой не заговорил, не понимал, как же мне было плохо одному. Нертейру, конечно, иногда разговаривал со мной, но он так, больше глумился, нормально пытался поговорить считанные разы, когда напивался в одиночестве после провала очередной попытки открыть врата или еще по какой причине. Но я ему всё равно почти никогда не отвечал, много чести ему будет, твари демонической, чтобы касадор Брантишку Тентанилья с ним по душам разговаривал!
— А давно ты в таком состоянии? — сочувственно поинтересовалась Ира.
— Мне сложно следить за временем, так что я не знаю точно, но по моим ощущениям — давно. А вот, кстати, какой сейчас год?
— Семь тысяч восемьсот тридцать второй, — обратившись к памяти Ирту, ответила Ира.
— Какой?! — потрясенно выдохнул Тишка.
— Семь тысяч восемьсот тридцать второй, — повторила Ира. — Сегодня восьмое июля.
— Тридцать четыре года! — горестно воскликнул касадор.
— Сколько?! — теперь была потрясена и Ира. — Это что же получается, Кантеру с тобой такое проделал еще когда был подростком?