По правде говоря, вразумительного ответа я не ожидал, хотя бы потому что сам понятия не имел, что произошло и почему.
В храме меня встретила тишина. Живая, почти осязаемая, здесь она была роднее и ближе, чем в столице. Может быть, потому что я изменился. Наверное, это из-за того, что королевский знак теперь лежал у меня в сумке, которую я при каждом удобном случае стремился оставить дома.
Я поднялся по ступеням.
- Есть здесь кто-нибудь? – Собственный голос прозвучал тихо и неуверенно.
- Вам что-то нужно?
Мне навстречу вышел служитель, пожилой, почти старик.
- Да. Я хотел бы поговорить.
- Слушаю вас.
Я, путаясь в словах (что вообще мне не свойственно), описал то, что произошло между нами с Натэлией на обряде бракосочетания. Потом, помедлил и открыл самый главный секрет – то, что я чувствую её боль, а она – кажется, мою.
- И что вы хотите от меня? – Голос служителя звучал устало, в уголках глаз и губ залегли морщинки.
- Как чего? Объяснения, почему это произошло.
- Мне кажется, объяснение происшедшему вы можете найти в своей совести. Простите, но мне пора, - И служитель попытался протиснуться мимо меня к выходу.
- Да о какой совести вы говорите?! – Схватил я его за руку. Раздосадованный и разозлённый. Моя совесть чиста.
Он остановился, повернулся и внимательно посмотрел на меня.
- Вы и правда не понимаете?
- Нет. Если вы и дальше будете говорить загадками, вряд ли моего понимания прибавится хоть на эльвер.
- А как погибла ваша первая жена?
Опять. Я едва не схватился за голову руками. И далась им смерть моей Вивьен?
- Она упала со скалы в море. – Ответил сухо, потом выдохнув, дополнил подробностями, насколько мог. И замолчал, чувствуя, что если скажу ещё немного, то сделаю то, чего не делал с момента её смерти – просто глупо расплачусь.
- Ясно, - служитель вздохнул. – Что-ж, не мне делать выводы. Но обряд бракосочетания мог не состояться, или вот, что-то могло пойти не так, как у вас, например, только по одной причине – предыдущий брак не был расторгнут.
- Как это? – Мне показалось, небо упало на землю и сразу стало тяжело дышать.
- А вот это уже не мне вам рассказывать. Я ведь подумал, что вы двоеженец и решил оставить этот грех на суд вашей совести. Но теперь вижу, что вы искренни. Так что думайте, что могло пойти не так тогда.