На какой-то момент ему показалось, что он ослышался. Но нет,
все было верно. По твердой и утоптанной земле, чуть слышно стуча, в
его сторону двигался человек с костылем. Когда стук затих, Рыжий
чуть приподнял голову. Увидел кривоватую толстую палку костыля,
сделанного на скорую руку, чуть скособоченный силуэт. Огонь, уже
догорающий, в этот момент разгорелся, осветив худое лицо и длинные,
спутанные седые волосы. Рыжему хотелось завыть, но он сдержался.
Седой кивнул, утвердительно. Чуть позже послышались звуки борьбы,
удар, еще один. К ним волокли что-то тяжелое, а скорее – кого-то.
Почему-то Рыжий был уверен, что это Сыч, повисший на руках двоих
профессионалов, взявших их на зимней стоянке. Он не ошибся. Перед
глазами остановились две очередные пары ребристых подошв, и
давление с шеи пропало.
- Встать. – прогудел голос сзади. – И не дергайся.
Он встал, вытирая лицо грязным рукавом куртки.
Два крепких, кажущихся угловатыми из-за странной амуниции
человека, бросили на землю его бывшего командира. Один из них
повернулся к Рыжему. Молодой, полностью лысый, с хищным и очень
молодым лицом. Переломанный нос и пара небольших шрамов, так
странно смотрящихся на лица этого парня, совсем мальчишки, только
добавляли опасности. Холод внутри стал сильнее. Лысый заговорил,
тем самым стальным и мерзким голосом, от которого хотелось
спрятаться под одеяло и плотнее свести ноги, оберегая яйца.
- Он насиловал девушку?
- Да… - Рыжий, дрожа, смотрел на мечущиеся глаза Сыча.
Странно, но он был практически целым. – Он… один.
- Молодец, слил товарища, и не задумался. - Лысый
усмехнулся. Шрамы дернулись змеями, пугающе живыми.
- Что будешь с ними делать, брат? – Второй, в возрасте,
невысокий, с ежиком торчащих волос, в ярко блестящих ботинках,
посмотрел на седого с костылем.
- Привяжите его к чему-нибудь. – Голос седого был тихий, он
надсадно закашлялся. – И дайте аптечку. Надо показать твоим
кадетам, какие есть настоящие чудовища. И как они могут убивать
других, напакостивших им.
- Оно тебе надо?
- Эта тварь сделала меня совсем пустым, никому ненужным.
Один, Капитан, понимаешь?
- Понимаю.
- Она… - голос прервался глубоким вздохом. – Хотя бы
заставляла оставаться человеком, а теперь? Только и остается, что
выть. Как волку-бирюку.