— Сука, да как так-то? Я умудрился не сдохнуть в драке с
«Голиафом» и выбраться из проклятого леса, а тут ... — только и
успела мелькнуть мысль в голове, как мне в лицо брызнули осколки
сверхпрочного стекла...
Дикая боль пронзила меня, а следом мир качнулся и перевернулся.
На мгновение я ощутил себя так, будто находился в невесомости. Хочу
сказать, ощущение после попытки горы меня раздавить было близким к
экстазу. Вот только эти осколки в моем лице...
Толчок в спину был мягким, но не терпящим возражений, и я
ощутил, как вектор силы, прилагаемый к моей многострадальной тушке,
резко сменился на противоположный, и чувство невесомости сменилось
ощущением падения.
Которое, на моё счастье, продлилось лишь мгновения, а после мир
снаружи разом вздрогнул, а по ушам больно ударила барабанная дробь
боевых барабанов.
— Здорово же меня приложило... — с трудом пробормотал я,
чувствуя привкус крови во рту и осознавая, что барабанов тут точно
нет. А грохот шёл от падающих откуда-то сверху камней, барабанящих
по «пузу» комбайна.
— Ноги целы, руки целы. Голова вроде тоже, хотя что ей будет,
она же кость, — не открывая глаз, провёл инвентаризацию
собственного тела. Все двигалось и почти не болело. Разве что
правая рука оказалась придавлена булыжником, но это мелочи. Наруч
выдержал, так что освободиться можно будет.
Пора бы выбираться. Но первым делом я зачерпнул остатки эфира и
пустил волну исцеления, сосредоточив её в районе головы, уж очень
меня беспокоило то, что с ней произошло.
Эфир помог, почти моментально заглушив боль, вот только
оставалось его совсем немного, на самом донышке. Видимо, попытка
выставить щит сожрала почти весь запас.
Даже сквозь онемение, сковавшее лицо и превратившее его в маску,
я ощущал, как медленно выходят осколки. Хотел бы сказать, что это
как волосок выдернуть, но нет, эфир выталкивал их наружу самым
кратчайшим путём, наплевав на ощущения владельца организма.
Так что пока шёл процесс заживления, я не валялся без дела.
Точнее, по началу, конечно, валялся, но при этом орал. Потом орал,
принимая вертикальное положение и пытаясь выдернуть зажатую руку.
Продолжал орать, когда выползал из покорёженной машины, но тут уже
скорее не от боли, а так, эмоции выплёскивал. Поминая добрым
словом, отца, Шпильку с Агаши и всех подземных богов всех планет,
где я побывал.