[1] Берта Свон. «Нежеланная жена»
Ангелина:
Сладкая жизнь подразумевала под собой, конечно, и подарки от
супружца. Но я хотела, чтобы они были сделаны добровольно, а не
из-под палки! А то получается, как надо ему постельные игры, так он
сразу вспоминает о традиции. И хорошо, если не он сам ту традицию
придумал.
- Драгоценности я люблю. Но кто ж их не любит-то? А вот спаивать
меня не нужно. Песни начну выть, - пригрозила я.
Муженек поморщился.
- Кто и где тебя манерам учил?
- Так у меня, в отличие от вас, аристократов в роду не имеется,
- ухмыльнулась я.
- Это ты так думаешь, - просветил меня муженек, закончив
расставлять на столике посуду. – Просто так император светлых ни к
кому во сне не приходит.
А вот тут я недоуменно нахмурилась.
Ну как бы да, доля логики в этих словах была. И вряд ли сам
император, неважно уже чей, придет во сне к какой-нибудь крестьянке
или посудомойке. Не того полета птица, тут все правда. Но, блин, я
прекрасно знала, кто мои родители! Да и своих бабушку и дедушку
видела в живых! Мы все жили в одном селенье не первый год. И
работали на земле! Не было у меня в роду аристократов! Вообще!
Никого!
И пока я отвлеклась на такую животрепещущую тему, этот гад
подкрался незаметно и защелкнул у меня на левом запястье браслет.
Да, золотой, да, с изумрудами. Но я руку не давала!
А этот… стоял рядом и довольно лыбился! И сережки держал на
ладони! Тоже золотые, с изумрудами.
Я нехорошо прищурилась. Ах так, да? Ладно. Надену я этот
гарнитур. И даже за стол сяду. А потом посмотрим, кому из нас будет
хуже.
Так что уши свои я подставила под пальцы муженька вполне
осознанно.
Он с опаской посмотрел на мою ухмылку, но сережки все же вдел, в
оба уха.
- Итак, милый, - промурлыкала я домашней кошкой, объевшейся
сметаны, - когда мы идем к столу?
«Милый» вздрогнул, уставился на меня в упор. Правильно, муженек,
меня надо бояться. А то к крыльям в комплект дьявольские копытца
пойдут. Будешь по дворцу цокать, народ распугивать.
Себастьян:
Женщины… Все они одинаковы. В этом отец прав, как бы я ни
бесился от этого. Отвлечешь их, подаришь украшение, проявишь
внимание. И вот они уже у твоих ног.
Ладно, ладно. Конкретно моя женушка у ног не сидела. А если бы и
опустилась туда, то я решил бы, что она хочет мне их отрезать.
Характер у нее был как у настоящей стервы. Но золотой гарнитур все
же смягчил ее. И хотя я до сих пор смотрел в ее сторону с опаской,
но за стол все же сел.