Постепенно выстроилась и военная иерархия во главе с кайарахи – верховным воином. А стоило островам обрести единую власть, как Дэврети быстро стал головной болью для соседних государств. Быстроходные корабли дэвров чётко очертили свои морские границы, лишив Вельтарингию самого короткого пути к южным странам. А ещё были многочисленные набеги, массовые похищения женщин… Не один вельтарингец облегчённо выдохнул, когда наконец был заключён мир.
Плыть мне предстояло в компании семейства Ригель-Войц и ещё нескольких высокопоставленных лиц, и уже это радовало и убеждало в верности принятого решения. Я не готова была так быстро расстаться с близняшками, а тут у нас будет ещё целая неделя! И, хотя я останусь в Ноош-Тейне, а лорд с семьёй отправится дальше, на Мота Нуи, но расстояние между нами будет не таким огромным. Может, я даже смогу их навестить в землях Дэврети.
И всё же я постоянно задавалась вопросом: почему я? После того, как королева Рания выскользнула потайным ходом из кофейни, смущённо прихватив поднос с оставшимся печеньем, я прямо спросила об этом Николаса.
– Детка, ты просто лучшая, – без тени улыбки ответил Ник. – Я так и сказал её величеству. А то, что не ты сейчас воспитываешь её внучку… Ну так сама ведь всё знаешь, мне ли тебе объяснять.
Знаю, конечно.
Наша семья Минци – наставники в пяти поколениях. Дед создал единый свод придворного этикета, по этому регламенту дворец и жил последние шестьдесят лет. Мой отец был личным наставником принца Альберта, наследника короля Кервена и моего ровесника. Неудивительно, что я с детства впитала в себя все премудрости этой нелёгкой профессии.
Не знаю, что подкосило отца семь лет назад. Возможно, он всю свою любовь, всю страсть к воспитанию вложил в подопечного. Но болезнь его началась именно с совершеннолетием принца и окончанием контракта. Её величество Рания была бесконечно великодушна, когда предложила поистине королевский уход за теви Минци. Но и бесконечно деликатна. Ведь от его болезни нет лечения и наверняка ей это тоже известно. Телесному здоровью отца позавидует любой в его возрасте, а вот здоровью душевному… Теви Минци угасал разумом. Будто весь его жизненный опыт обернулся вспять: отец, всегда такой остроумный и корректный, потихоньку забывал слова. Путал дальних родственников, обладая прежде исключительной памятью. Это поначалу… Сейчас он даже не всегда понимает, что нужно пользоваться приборами за обедом.