– А ты еще кто такой? – грозно хмуря брови и делая зверскую
морду лица спросил я, еще надеясь разойтись с этой буйной компанией
миром.
Моему авторитетному тону могла бы позавидовать Академия
наук.
– Поручик, князь Мещерский, Владислав Васильевич, рыцарь
большого креста ордена Квинканкса, временный магистр
Розенкрейцерской масонской ложи Месопотамии, – на автомате
представился офицер.
Все-таки муштруют сейчас на уровне рефлексов, как собачек
Павлова. А тут орел-мужчина, готовый "почетный дворник". И мне
попалась заметная зверюшка в здешнем зоопарке. Хотя, честно
признаться, его род не страдал красотой. Отнюдь...
– Примите добрый совет, поручик, ступайте домой. Вас слишком
развезло на этой жаре, – мирно предложил я этой наглой
образине.
Отчаянно хотелось прибавить: "Тебе же только дерьмо через
тряпочку сосать, а не водку пить". Но я сдержался. У нас же
разговор джентльменов? Вот и разойдемся, как джентльмены.
Краями.
– Я как-нибудь сам решу, что мне делать, – неожиданно полез в
бутылку поручик-драчун, донельзя довольный своей находчивостью и
остроумием, и попытался руками схватить мои поводья. – Это ваши
лошади? Я их покупаю. Добрые кони. Даю за них двести рублей!
Ассигнациями!
Сия тирада сопровождалась сильной волной кислого дыхания, так
что мне пришлось брезгливо поджать губы. Остальные офицеры, в
поисках развлечений, оказывали своему товарищу молчаливую
поддержку. И улыбались.
Потому, что предложенная цена была несусветно низкой. Вздумай я
продавать своих лошадей, то за вороного рублей 120 серебром дали
бы, а за белого и того, пожалуй, больше. Серебро же сейчас против
ассигнаций шло почти вдвое. Потому, что те же платиновые рубли
правительство стало чеканить не от хорошей жизни.
В России остро не хватало благородных металлов, чтобы сковать
напечатанную, для восстановления ущерба от Наполеоновского
нашествия стране, бумажную денежную массу. Недаром же князь
Меньшиков, в ответ на восхищение царем Николаем I заезжим
французским фокусником Боско, метко ответил:
- У Вас, Ваше Величество есть фокусник получше, министр финансов
Конкрин. Берет в одну руку золото, в другую - серебро, подует в
кулаки, и из одной руки выходят бумажные ассигнации, а из другой -
бумажные облигации.
Вот, что тут прикажете делать? Этот хам явно не привык к
отказам. Потомок древнего рода, связи огромные. С правящей семьей в
добрых отношениях уже которое поколение. Попробуй такому отказать.
Но отказать все же придется, ограбить я себя не дам.