-
Пошли.
Бесчастнов открыл
вторую дверь в стене. Как я и предполагал, там имелась небольшая
комната отдыха. Диван, кресло, телевизор, полка с книгами (я
отметил «Три мушкетёра» Дюма, «Остров сокровищ» Стивенсона и «Пётр
Первый» Алексея Толстого), журнальный столик с газетами и
настольной лампой. Уже хорошо знакомые мне белые медицинские весы
стояли в углу, у окна с задёрнутой шторой.
- Врач говорит,
надо за весом следить, - сообщил Бесчастнов. – И физические
упражнения. А когда? Времени нет совершенно.
- Врач прав, -
сказал я. – На самом деле физические упражнения дадут вам время,
которого сейчас не хватает. А вес… Сладкое любите? Пирожные там
всякие, конфеты?
- Нет. Но чай с
сахаром пью.
- Пейте и дальше.
А также ешьте побольше мяса, можно жирного, и поменьше хлеба.
Больше белков и животных жиров, меньше углеводов.
- И масло
сливочное можно?
- Нужно. Жарить
тоже на сливочном масле. И яйца куриные, и сало ешьте много и
смело. Лучший завтрак – яичница на сале.
- Правда? – в
голосе председателя КГБ Узбекистана послышалась какая-то детская
надежда. – Обожаю яичницу по утрам.
- Вот и ешьте на
здоровье. Только хлеб пусть вам жена и Татьяна Владимировна
всё-таки потоньше режет. Крупы и макароны тоже
ограничьте.
- Но врач
говорит…
- Врачи тоже люди,
а люди ошибаются, - всё это я рассказывал, надевая на себя сбрую с
антигравом. – Попробуйте, Алексей Дмитриевич. На месяц хотя бы.
Лучше на два. Хуже точно не будет, а вот лучше почти наверняка.
Так, я готов. Наташа, взвесишь?
-
Конечно.
Тот же самый
эксперимент, который я совсем недавно проводил во дворе дедушкиного
дома, дал те же результаты.
На глазах
присутствующих мой вес плавно изменился с шестидесяти восьми
килограмм до шести килограмм и восьмисот грамм при десятикратном
напряжении антигравитационного поля.
- Ещё раз, -
потребовал Бесчастнов. – Только теперь я буду
взвешивать.
- Считаете,
подвох, товарищ генерал-лейтенант? – ехидно осведомилась
Наташа.
- Считаю, что
важные вещи необходимо проверять лично, - ответил Бесчастнов. – А
по возможности и делать. Во избежание.
Я
повторил.
Шестьдесят восемь
(оказывается, почти четыреста грамм я прибавил. Наверное,
бутерброды и чай. Ну и расту, конечно). Включаю антиграв,
поворачиваю верньер реостата, меняя напряжение.
- Тридцать
килограмм, - лично фиксирует Бесчастнов. – Теперь восемнадцать…
Есть. Шесть восемьсот.