Непроницаемый сплошной купол, повторяющий форму зала, не
позволял никому чужому проникнуть в убежище. Ни человеку, ни
призраку. Ни дьяволу, ни божеству. Я предусмотрел всё. Кроме того,
что мне придётся возвращаться в убежище в таком виде.
У меня имелось ещё несколько таких же убежищ, в пустыне
Аль-Тихири далеко на юге, на островах Арго-Илиас на востоке, и
прочие, но я хорошо помнил, что ставил везде одну и ту же защиту.
Защиту, которую невозможно взломать.
Питалась она от автономного самовосполняющегося источника,
перегрузить или пробить брешь в ней не представлялось возможным.
Разве что заклятие Мифического Армагеддона могло бы её уничтожить,
вместе со всем тем, что находилось внутри, под куполом.
— Дух... Твоё время вышло... — послышался вдруг утробный рык
сразу со всех сторон, и я мгновенно понял, что дела мои плохи.
В отсутствие связующей нити, соединяющей мой дух с телом, я
становился обычным призраком, и на меня открыли охоту те, кто
утаскивал их в посмертие. В ад, где духи становились кормом для
дьяволов, подпитывая своими страданиями их существование. Церберы.
Неумолимые и беспощадные.
Я, конечно, считался неупокоенным духом, у меня осталась целая
куча незавершённых дел, но, похоже, дьяволам на это было наплевать.
Я нажил среди них достаточно много врагов, чтобы они хотели
мести.
Пришлось бросить всё и срочно улепётывать. С церберами в таком
состоянии мне не справиться, всё их существование посвящено охоте
на неприкаянных духов. Я рванул прямо вверх, сквозь толщу горной
породы, и адские гончие помчались за мной.
Мне срочно требовалось физическое тело, чтобы я мог дать хоть
какой-то отпор. И единственным вариантом оставалось вселение в
кого-то другого, но это всегда было чревато последствиями как для
донора, так и для реципиента. И всё-таки выбора у меня не было.
Как и любой другой призрак, я мог чувствовать живых существ
поблизости, и, как назло, на этой стороне Гельветских Хребтов
поблизости обнаружился только несчастный мальчишка-пастух, уснувший
под раскидистым деревом. Я что есть мочи рванул к нему, стараясь,
чтобы демонические псы меня не догнали. Те пока мчались вслед за
мной, не издавая ни единого звука, но я чувствовал холод их
присутствия.
— Что ж. Прости меня, малец, — мысленно произнёс я, вселяясь в
его тело и вышибая его собственный дух.