В сенях рыбак сгрёб с подоконника монеты, протянул их Малосу:
— Ваши пятьсот тедаров. Большое вам спасибо.
— А у вас не будет свежей рыбки для ухи? Мне бы всего одну-две небольших, а стоимость высчитайте из этих денег, — Малос протянул только что полученные монеты обратно Табо.
— Конечно! — засуетился тот. — Сейчас заверну. Я оставил кое-что от утреннего улова. Торговец готов забирать всё, что есть, но я оставляю немного для Мари и детишек.
Рыбак склонился над небольшим бочонком, стоявшим в углу, и, покопавшись в нём, вручил змеелову шуршащий свёрток.
— А монеты это ваши, забирайте. Я делюсь с вами из благодарности, вон как вы меня выручили.
Рыбак скосил глаза куда-то вниз. Змеелов проследил за его взглядом и вздохнул: Хори снова попрошайничал. Он вытянулся на задних лапках, передние сложил друг с другом и смотрел прямо на рыбака с выражением, исполненным несчастья. Табо заохал и снова поспешил к бочке. Малос хотел сказать, чтобы тот не поддавался на хитрые уловки зверя, но рыбак, довольно улыбаясь, уже протягивал еноту маленькую рыбёшку. Хори молниеносно ухватил угощение, прижал передними лапами к полу и принялся быстро откусывать по кусочку.
— Будь у меня такой зверёк, клянусь, торговцы получали бы от меня меньше улова! Я бы половину отдавал этому бедолаге, — воскликнул рыбак. Вокруг его глаз образовались мелкие морщинки от улыбки.
— Хори умеет хорошо изображать голодного и несчастного, а ведь сам часто питается лучше меня, — усмехнулся змеелов. — Меня-то на заказах никто не прикармливает.
В обратный путь Малос и его четвероногий спутник отправились, когда среди облаков уже засеребрилась луна, освещая путь всем, кто не успел добраться до нужного места при свете дня. Змеелов держал путь к своему дому, стоявшему на небольшом участке в глубине леса. Гул лесохода нарушал ночную тишину, лишь изредка слышался лай собак во дворах, попадавшихся на пути. Дорога в деревню не освещалась фонарями, так что змеелов мог насладиться видом закатного неба и первых звёзд, уже расцветивших полотно неба.
Енот расположился на переднем сиденье, навострив уши и внимательно наблюдая за происходящим вокруг. Малос иногда протягивал руку, чтобы потрепать его за загривок и ощутить приятное тепло меха между пальцами. Это помогало ему отвлечься от обрывочных видений, преследовавших его по ночам. Вот и сейчас, проезжая мимо огромных столбов, обозначавших окончание городской территории, змеелов чувствовал, как образы из ночных кошмаров подкрадываются к нему, укутывая голову в плотную завесу, сквозь которую не проникали звуки из внешнего мира.