Здесь же всё буквально утопало в пышной зелени.
Различные травы, цветы, аккуратно остриженные кустарники. Деревья:
мелкие, средние, огромные. Особенно удивляло разнообразие плодовых
деревьев.
Ооноки ненавидел Коноху. Но вместе с тем, он понимал,
что здесь хорошо.
Или… это всего лишь когнитивное искажение? Ну, либо
заблуждение, уходящее корнями в древнюю присказку, которая гласит:
«хорошо там, где нас нет».
Цучикаге оглядывал сад квартала Сарутоби. Полифония,
сотканная из приятного шелеста листвы и звонкого щебетания пичуг,
действовала умиротворяюще. Ароматы цветов в клумбах за низкой
изгородью щекотали ноздри.
Он подошёл ближе к клумбе. И наклонился к одному
особо пышному бутону алого с жёлтыми проблесками цветка. Пахло
одуряюще.
Одна из жужжащих пчел уселась на крупный красный нос
одного старого цучикаге. Ооноки тотчас смачно чихнул, согнав наглое
насекомое. Однако…
— Ахтыжбля… моя спина, кхо-о!.. — поясницу
прострелило столь внезапно, будто туда погрузили толстый,
раскалённый сенбон.
Старость не радость, это уж точно. Его внучка часто
подтрунивала над ним, напоминая о его преклонном возрасте. «Может,
мне сменить тебя на посту, дедуль?» — временами говаривала
она.
О, Куроцучи обязательно его сменит. Но не сейчас. Она
ещё слишком мелкая и неопытная, потому, приняв шляпу каге, может
наломать дров.
— Это что, гном? — услышал он позади себя.
Ооноки с кряхтением повернулся. Насколько это
позволяла поясница.
Его взору предстал лысый парень в бордовой майке и
чёрных шортах. Цучикаге поначалу подумал, что это гражданский, вот
только…
«Я его совсем не заметил», — мелькнуло у него. Ооноки
хоть и не являлся чистым сенсором, но, учитывая добрых полвека
боевого опыта, мог спокойно ощущать как шиноби, так и гражданских
на весьма приличном расстоянии от себя. Этот же раздражающий парень
будто казался пустым местом.
— Ну точно, вылитый гном, — проговорил лысый, что
подняло волну раздражения. «Этот парень точно является
шиноби-скрытником. Его приставили ко мне с наблюдением?» — подумал
Ооноки. Причины понять он не мог. Гораздо логичнее было бы
приказать кому-то из Хьюга вести за ним незаметную слежку. К слову,
по приходу в Коноху у цучикаге зудела чуйка, что ему время от
времени буравят спину. Однако стоило ему пересечь ворота квартала
Сарутоби, как это ощущение тут же испарилось.