Узумаки самодовольно оскалился, хрустнув
шеей:
– Да ну… это ты разозлила будущего хокаге. И я бы
посмотрел на то, как ты заставишь меня расплачиваться,
хе-хе…
Для Куроцучи это стало последней каплей. Ооноки
ничего не успел сделать, а возглас: «Куроцучи, стой!» – пропал
втуне.
Силуэт внучки размылся и появился перед наглым
блондином. Она занесла руку для удара. И судя по ощущениям, удар
был практически в полную силу. Ее кулак светился от преобразованной
в Йотон чакры и источал нестерпимый жар.
Вжух…
Однако ее струящийся лавой кулак был с легкостью
перехвачен и отведен в сторону лысым шиноби.
– С дороги, лысый! – процедила Куроцучи.
– Сайтама-сенсей, я бы и сам справился с ней, – гордо
надулся блондин. – Отпустите ее. Я сейчас же надеру ей зад. Скоро
финал Чунин Шикен. И я как раз хотел проверить, насколько стал
сильнее.
– Эй, ребятки, вы не забыли, где находитесь? – лениво
осведомился лысый. – Это так-то квартал Сарутоби. А вон там, – он
махнул свободной рукой себе за спину, – вообще-то мой дом стоит. И
я не хочу, чтобы его ненароком повредили. Если хотите выяснить
отношения – идите на полигон и там махайтесь, на
здоровье.
– О, значит, мне таки можно ей накостылять, да? – не
на шутку возбудился Узумаки.
– Это еще кто кому накостыляет, – оскалилась
Куроцучи. – Ну что, сопля, веди нас на полигон.
– С удовольствием, даттебайо!
Ооноки не сразу осознал странность, которая его
смущала.
«Этот Сайтама… невозможно», – мелькнуло у
него.
Лысый шиноби все это время держал раскаленный кулак
Куроцучи большим и указательным пальцами! Биджу, создавалось
впечатление, что для него это настолько легко, будто лысому такие
удары каждый день доводится останавливать не по одному разу. И, что
самое парадоксальное, всплесков чакры Ооноки не ощущал. Он
выдерживал всю мощь Стихии Лавы лишь своим закаленным
телом?
Куроцучи тоже это поняла и с изумлением уставилась на
лысого. Она попыталась выдернуть свой кулак, но, видимо, хватка
пальцев у Сайтамы оказалась под стать его прочности.
Увидев трепыхания куноичи, лысый отреагировал в своем
стиле:
– Ой, извиняй. Надеюсь, ты не подашь на меня в суд за
то, что я тебя трогал.
Затем отпустил ее руку.
Куроцучи медленно выдохнула, чтобы погасить
вспыхнувший гнев, и вернула кулаку прежний облик – черная порода с
хрустом и шипением осыпалась, оставив лишь бледную кожу. Именно
поэтому правая рука внучки до плеча обычно была полностью обнажена.
Чтобы потом не приходилось менять одежду каждый раз после
преобразования Йотона.