— Последний вопрос, — нудным голосом сказал Олег. — Монтажники на этом шаттле спустятся?
— Нет, блин с горчицей, на специальном, — съязвил Огнев. — Как раз монтаж заканчиваем.
Лётчик-космонавт Олег Черней продолжал спокойно глядеть на начальство.
— Конечно, на этом, — вздохнуло начальство. — У нас лишних денег шаттлы гонять туда-сюда нет. Ещё вопросы?
— Никак нет.
— Слава тебе, Господи! Ну, ни пуха, ни пера, космонавт.
— К чёрту!
— И всё-таки ты нудный, — сказал Генеральный директор «Роскосмоса» и быстро отключился.
Вирт-экран погас. Некоторое время Олег бездумно таращился на переборку, затем взял книгу, открыл страницу на закладке и шагнул вместе с Атосом на улицы ночного Бетюна.
Бабушке Агнешка осмелилась пожаловаться только однажды. Собственно, это и жалобой-то было трудно назвать. Так, проявление минутной слабости. Инстинктивная попытка вызвать к себе сочувствие и услышать слова поддержки. Елена Александровна приехала в Звёздный городок навестить внучку. Был конец московского ноября.
Самый типичный, пробы ставить негде.
Глобальное потепление, которого так панически боялось и ожидало человечество в начале третьего тысячелетия, оказалось не таким страшным. Его медленное наступление (гораздо более медленное, чем обещали пресловутые британские ученые и не только они) влияло на что угодно, но только не на московский ноябрь и декабрь.
Как всегда в это время, небо русской столицы, не верящей ни слезам, ни посулам, а рассчитывающей только на бешеный труд, кураж и твёрдый барыш в собственном кармане, затягивало сплошняком низких облаков. Сквозь эту серую пелену едва просачивался солнечный свет, в котором великий и прекрасный город казался временами всё той же большой вечной и унылой русской деревней с покосившейся церковной колокольней и самогонно-гармошечной тоской по вечерам. И хорошо ещё, когда выпадает снег и перекрывает своим белым чистым покрывалом грязно-серые и серо-охристые тона асфальтовых тротуаров и газонов.
Тогда становится чуточку веселее (в особенности, если снег не тает сразу). Но часто снега нет до второй половины декабря, и москвичам и гостям столицы приходится терпеть это природное безобразие изо всех сил.
А кто-то ещё спрашивает, откуда у русского народа столько терпения. Поживите тут хотя бы одну осень и зиму, тогда узнаете.