— Любите Булата Окуджаву? — спросила она. — Похвально. В наше время его мало кто помнит. И — да, я полька.
Она сняла комм с левой руки.
— Давайте свой, — попросила строго, как смогла.
Олег беспрекословно отдал.
В момент передачи их пальцы соприкоснулись, и Агнешка почувствовала, как едва заметно дрогнуло сердце, и отяжелели предплечья. Явный и несомненный признак, что она не прочь оказаться с этим мужчиной в постели. Если не прямо сейчас, то вечером — точно. Matka boska częstochowska, Jezus Maria, что делается? Не хватало ещё, чтобы соски отвердели. Она как раз без лифчика. Ой, кажется уже. Или не заметит? Спортивная куртка на ней довольно плотная, а под ней ещё майка… Ладно, плевать. Может, и хорошо, если заметит. Ишь как смотрит, глаз не отрывает. Они и впрямь у него серо-голубые. Пополам одного цвета и другого. Как небо весной над Краковом… Надо же, у меня ведь тоже глаза серые. А в песне Окуджавы, которую он знает, есть слова о Кракове. Когда трубач над Краковом возносится с трубою, хватаюсь я за саблю с надеждою в глазах. Хорошая песня, да, люблю её. Но не слишком ли много совпадений?
Мысли проносились в её голове одна за другой, пока руки машинально делали всё необходимое — соединяли коммы, и включали перекачку. Есть, пошла энергия. Один процент ушёл, три, пять, десять… Агнешка подняла голову, встретила его взгляд.
Он снова улыбнулся.
И улыбка у него хорошая. Открытая. Лучики морщинок забавно и мило разбегаются из уголков глаз. Сколько ему лет? По виду, слегка за тридцать. Не старый.
И всё-таки, я его где-то видела или мне кажется?
Двадцать процентов, тридцать, сорок…
— Хватит, пожалуй, — произнёс он. — Тут уже больше, чем мне нужно.
— Хватит, так хватит, — она остановила перекачку, отсоединила коммы.
Их пальцы снова встретились. На этот раз ей показалось, что Олег продлил прикосновение чуть дольше, чем это было необходимо, чтобы оно сошло за естественное. А она не успела руку убрать. Или не захотела?
— Спасибо, — сказал он. — Большое-пребольшое. Вы меня и впрямь выручили.
— Не за что, — сказала она. — Рада была помочь.
— Слушайте… — он умолк в нерешительности.
— Да?
— Мне хочется вас отблагодарить, но я не очень понимаю, как это сделать. Чтобы с одной стороны вам было приятно, а с другой, вы не подумали, что я…
«Вас домогаюсь, — закончила она за него мысленно.