—
Да? А мою Багиру кто домой повезёт? — поддаётся эмоциям Макеев. — Если ты такой
умный, может, сам и поедешь в клуб?
—
Чего? Мне делать, что ли, нечего? — наигранно отнекиваюсь.
—
Хер ли ты тогда советы раздаёшь?
—
Бля… Макеев, я просто друг брата.
—
С чего вы взяли, что я с ним вообще куда-то поеду? — Жасмин вспыхивает ярче
солнца.
—
А что так? — Кир щурится с подозрением.
—
Он такой... Нудный. И вечно лезет в чужие дела. Я с Дауром никуда не поеду.
—
Ну, тогда вот именно Медведь тебя и отвезёт, а потом домой вернёт.
—
С чего это?
—
С того это. Я так сказал! И ты будешь Ерохина слушаться. Жасмин, не дай бог он
мне позвонит, что ты от него удрала.
—
Да-да-да! Огромная тебе благодарность, братик, за то, что испортил мне день
рождения!
После
небольших препирательств Жасмин резко разворачивается и убегает.
—
Что это сейчас такое было? — разводит руками Макеев и упрекает нас: — А вы
двое? Обязательно было ей поддакивать? Что мне сейчас делать? Я враг номер
один?
—
Да отвезу я её, присмотрю, заебал ты! — рявкаю для достоверности и застёгиваю
пару пуговиц на гавайской рубашке.
—
Я тоже поеду, — вклинивается Козырев.
—
А ты-то куда собрался? — торможу его.
—
Буду присматривать, как ты присматриваешь. Вдруг ты отвлечёшься на какую-нибудь
Кисуню? Я подстрахую…
—
Ага, думаешь, я так рад ещё полночи видеть твою глупую, но всё-таки симпатичную
рожу?
—
Ладно! — прерывает спор Макеев. — Короче, четыре глаза лучше, чем два. Чтобы ни
один волос с её головы не упал. Смотреть, как за своей! Домой вернёте не позже
двенадцати, окей?
—
Окей, — приходится согласиться на компанию Вали, чего я, конечно, не хотел.
Еле-еле
удалось в тот вечер избавиться от него.
Всю
свою хитрость напряг, но вёз домой Жасмин я один.
Полная
луна. Ясное небо. Звёзды.
Мы
стоим на улице под её окнами. Она показывает пальчиком туда, где её комната.
А
я не вижу, не понимаю, якобы.
Вынуждаю
приблизиться, чтобы показать точнее.
Глаза
в глаза.
Она
глядит прямо в душу, вытесняя весь мир.
Перехватываю
ладонями тонкую талию и, поворачиваю Жасмин в выгодную для себя позицию.
Цветочек мой дрожит и словно задыхается, пытаясь сообразить, что должна делать
дальше.
Не
давая возможности опомниться, прижимаю её к своему твердому телу максимально
близко. И наше дыхание сливается, будто становится общим.