– Хорошо, – угрюмо сказал Брутс. – Вчера, во время
беспорядков, королевское хранилище было ограблено. Об этом пока
знает очень узкий круг посвященных лиц.
– Хм, если хотите повесить на меня это ограбление, учтите,
что вас уже опередил лейтенант Морс: он пытается пришить мне
убийство полицейского. Во время беспорядков я был на мосту и
сражался с погромщиками, что могут подтвердить несколько
сотен свидетелей. Среди них будут люди, эльфы, гномы и
илоны.
– Не перебивайте, пожалуйста, – разозлился Брутс. – Никто
вас не обвиняет. Нам доподлинно известно, что человеком,
проникшим в хранилище, был Герхард фон Бомм. Только он мог
миновать охранные заклятия.
– А как же охрана? – удивился я. – Королевская стража и
все такое?
– Перебита, – признался Брутс. – Кто-то удачно
воспользовался заварушкой, творившейся в городе.
– Значит, нашего монарха обчистили? – не удержался я.
– Да, и что самое смешное, мы понятия не имеем, что именно
украли из хранилища, поскольку заклятие по-прежнему в силе,
Герхард сбежал, а второго человека, способного войти в
хранилище, нет. Во всяком случае, до того, пока не прибудет
король и не проведет необходимый обряд.
– А я тут при чем? Я не смогу пройти сквозь охранное
заклятие. Живым – точно.
– А вас об этом и не просят, – заметил следователь. –
Король не сможет вернуться в столицу раньше, чем через
полмесяца. К тому времени преступники могут раствориться, не
оставив следов. А ведь мы даже не знаем, что нужно искать! –
с горечью воскликнул Брутс. – Тогда я вспомнил, что один из
магов, который мог бы хоть чем-то облегчить наше положение,
до сих пор жив, хотя его считают чудаковатым и немного не в
себе.
– Вы имеете в виду Алура? – уточнил я.
– Да, – кивнул следователь. – Мы старались не упускать его
из поля зрения, и ваши взаимоотношения не прошли мимо нас. Я лично
обратился к Алуру с просьбой помочь службе безопасности, но
он заявил, что будет общаться только через вас. Старик
откуда-то проведал, что вы попали за решетку, и потребовал
освобождения.
– Вот, значит, кому я обязан свободой.
– Да, – подтвердил Брутс. – Если бы не упрямство старика,
вряд ли бы наш разговор состоялся.
– И гнить мне на каторге или болтаться на виселице… –
протянул я. – Спасибо старику.
Брутс угрюмо покосился на меня: