Крац уставился на Егора, затем заметил чёрное кольцо на его
пальце, и его лицо озарила понимающая улыбка.
- Вот, значит, почему он не покорился и не запросил пощады и
подчинения? Ты - новый хозяин, - с издёвкой произнёс он. - Ну,
ничего, сейчас он моим станет. И тут его взгляд наткнулся на
летящий в него кинжал. Узнавание было мгновенным, он вздрогнул,
лицо стало белым, как у мертвеца, на лбу вздулась жилка. -
Невозможно, - прошептал он, - поглотитель душ, их же все
уничтожили. - При этом пальцы вытянутой руки начали подрагивать,
ему, видимо, становилось всё труднее удерживать кинжал и Раевского
одновременно.
- Хозяин, я свободен, - раздался в голове Егора вопль, полный
ликования.
- Атакуй его в спину, - приказал Раевский, готовясь уйти в
сторону, как только заклятие спадет.
Все случилось почти мгновенно. Если Крац и понял, что
происходит, то помешать этому никак не мог. Вместо крысы за спиной
у него возникла, пусть и небольшая, но химера, жутко злая на него
за ловушку, за давление, за попытку подчинить. Один прыжок, и
острые когти полоснули по ногам мага. Тот вздрогнул, в его глазах
проскользнула обреченность, смешанная с ненавистью, и сделать он
уже ничего не мог.
- Что же ты натворил? - шепнули его губы.
И тут заклинание исчезло, на этот раз без всяких эффектов, и
Егор завалился на бок прямо в грязную стоячую воду. Кинжал вошёл
точно в центр груди мага, он окутался голубоватой дымкой, которая
втянулась в лезвие и рукоять. Крац вздрогнул, а потом рухнул плашмя
на каменный пол, по его лицу побежали чёрные прожилки.
Да, непростой клинок Раевский достал из сундука мёртвого мага. А
вот это уже совсем странно, от почерневшего вмиг лица покойного
мастера Краца стали отваливаться куски, и, ударившись об пол,
превращались в пыль.
- Ты подобное видел? - спросил он у Хима.
- Нет, хозяин. О, прости, Странник.
- Да называй, как хочешь, - отмахнулся Раевский, наблюдая, как
тело покойного рассыпается пылью, которая растворяется в грязной
воде на полу. Не прошло и минуты, как на месте гибели Краца
осталась лежать мантия, а может, и балахон, хрен знает, как это
одежка правильно называется, и личные вещи - пояс с кожаными
подсумками, сапоги, рубаха, явно непростой перстень и браслет в
пару сантиметров шириной, тоже из золота.
- А вот сапоги моего размера, и почти новые, - изучая трофеи,
хмыкнул Егор.