- Костик! Уже отслужил и
вернулся?
- Привет, Верунь! Как
видишь.
- Не женился ещё? На дочке
какого-нибудь майора? Карьеру бы сделал - капитаном
стал.
- Вот что мне в тебе нравится, так это
постоянство. Постоянно гадости говоришь. Совсем не
изменилась.
- Ты же от меня сбежал, чего мне перед
тобой стелиться?
- Не захотел за Мишкиного ребёнка
алименты платить?
- Да я даже не знала, от кого из вас
залетела. А рожать без мужа, сам понимаешь, не хочется. И ведь не
одна сволочь переспать не отказывалась, а как жениться, все сразу в
кусты. Мишка тоже признавать своего не торопится.
- Почему не скажешь?
- Осуждаешь, да? А сам-то, что? Только
с одной в постельке кувыркался?
Поговорили, в общем. Всё настроение
испортила. Интересно, чего она здесь делает? Не вечер ещё, день,
люди работают. Или у неё работа где-то рядом, и она сюда на обед
ходит? Не знаю, да и не особо интересно. Хотя по логике дороговато
здесь часто кушать. Верка баба красивая, но характер у неё и был
ой-ой, а сейчас ещё хуже стал. С одной стороны, понятно,
разведёнка, ребёнка без мужа растит. С другой, на меня, зачем она
срывается? Не женился? Если бы со мной в часть поехала, никуда бы я
не делся. В прошлой жизни она так и не пристроилась. Не знаю
почему, как мы с ней раззнакомились, так больше не
интересовался.
Институт
Сказать в Москве "Я работаю в
институте на Ленинском проспекте", это не сказать ничего. Там этих
институтов!.. Начали воздвигать ещё при Сталине, его нет уже два
десятка лет, а институты всё строят, перестраивают и
достраивают.
Этот дом типичный представитель
институтских корпусов. В начале 50-х построили монументальное
здание в четыре этажа. Парадная мраморная лестница, конференц-зал с
кинобудкой, полукруглый зал заседаний с огромной трёхсекционной
меловой доской и поднимающимися амфитеатром скамьями для
слушателей, как в аудитории приличного института. Прекрасные
кабинеты для руководства. Большие, с приёмными. Конечно, паркет.
Хороший, дубовый. Наборный квадратами по всему второму,
"директорскому", этажу. По остальным проще, обычной ёлочкой, но
тоже вполне достойно. И это вскоре после войны! Не забудьте!
Начинали строить ещё пленные немцы, а кто проводил отделку, история
не сохранила.
В конце 50-х с двух сторон здания,
буквой "П", пристроили новые корпуса. Тоже ничего, но сразу видно -
труба пониже, дым пожиже, науку стали ценить меньше. Кабинеты для
сотрудников остались большими, однако полы застелены паркетной
доской, двери не дубовые с бронзовыми ручками, а обычные, почти
квартирные.