О, очухался! А далее
всё знакомо и предсказуемо: попытки вырваться, протестующие звуки,
непонимание и страх в глазах. Скучно, неприятно… но необходимо. Я ж
не чекист какой-нибудь, чтобы мне нравились боль, кровь, смерть.
Нет, это всего лишь необходимость, воздаяние, «эффект бумеранга».
Или, как говорит одна книга, которую я хоть и читал, но остался
равнодушен: «Какой мерой меряете, такой и отмерится вам». Эти
«товарищи» льют кровь непричастных, невинных, вот она и отзывается.
Что до меня, я лишь призрак. Живой мертвец, меня и нет по большому
то счёту. Забавно все таки получается…
Привычная уже работа.
Внушаю пленнику, что орать бесполезно, а лучше всего исполнять мои
приказы и надеяться на лучшее. Надежда ведь, как известно, умирает
последней. Впрочем, эту народную мудрость я вслух не произносил.
Нечего ввергать юного коммуниста в бездну отчаяния, он мне в
ближайшие часы нужен разговорчивым, жизнь выторговывающим.
Сделано. Молчащий,
хоть и стучащий зубами от страха Алексей готов к сотрудничеству,
ожидает моих вопросов и готов дать ответы. Я это знаю, он это
знает, вот только… Противно. Но надо, Алекс, надо.
Вопросы. Десятки и
сотни вопросов, ставящих перед собой единственную задачу –
выпотрошить жизнь Алексея Фомина до мелочей. И, не рассчитывая
исключительно на память, переносить все полученные сведения на
бумагу. Потом всё это предстоит выучить наизусть, да так, чтобы и
спросонья не позапамятовать. Детство, отрочество, учёба в
университете, яркие события в жизни. Знакомые, дальняя родня,
которой, к счастью, почти не было, и с коей моя будущая маска
отношения не поддерживала. Привычки, любимая марка папирос, еда,
напитки, прочие мелочи. Сотни и сотни мелочей, на которые сразу же
давались ответы. Парочка же пауз каралась болезненными, но
безвредными по большому счёту прижиганиями раскалённым в пламени
костерка острием ножа.
Уф-ф, совсем устал,
сил моих уже маловато осталось. Впрочем, необходимое, хоть и не до
конца, я узнал. По хорошему надо было бы залечь где-нибудь в
надёжном месте, да на несколько дней, да поработать с пленным куда
более основательно… Мечты!
- Знаешь, Алексей
Гаврилович Фомин, чего мне больше всего не хватает в жизни аж с
двадцатого года? Не отвечай, ты все равно не знаешь. Возможности
поговорить. Банально не с кем. Разговаривать же с самим собой- не
самое полезное занятие. И я не имею в виду разговоры ни о чем со
случайными попутчиками и знакомыми. Я про разговоры по душам, где
можно не скрывать свое «я», не лукавить, не носить подходящую к
случаю маску. Забавно и очень иронично, - я помедлил, глядя на уже
не вечернее, а по настоящему ночное небо. Безлунное, но с тучами,
мешающими видеть завораживающую порой россыпь звёзд. – Истинный
«я», Александр фон Хемлок, вынужден разговаривать очень редко
и с теми, с кем благородному человеку в одном помещении находиться
не подобает без веской необходимости.