Татарские аксакалы говорят: «Аптыраган-йөдәгән, артын мичкә терәгән». Смысл этой пословицы в том, что вопрошающий, озабоченный и озадаченный, задавая вопросы, попал в ещё более затруднительную ситуацию. Я вновь возвращаюсь в Казань. Из университета отчислен, не видя смысла в восстановлении на учёбу, я не стал снова поступать, проводил дни, плывя по течению. С Маулёй Султаном и Рифгатом Амином делим одну краюшку хлеба на троих. С Маулёй мы превратились в закадычных друзей!.. Он меня с полуслова понимает, я – его. Мы, как нам кажется, понимаем жизнь, смело и открыто критикуем её. Но как в ней что-то изменить, никто из нас не знает.
Осень сорок шестого!.. Мне восемнадцать. Земной путь всех людей озаряется невидимыми лучами, исходящими из просветлённых лбов. А из моего лба в ту пору, похоже, только мрак изливался. Иначе чем объяснить, что я в один из дней, абсолютно не задумываясь о последствиях, без какой-либо цели сажусь в пароход Казань – Астрахань и плыву вниз по Волге? В те годы меня не мысли вели, а поток неуправляемых страстей. Сейчас осознаю, что решился я на это путешествие ввиду отсутствия определённых жизненных целей, не зная, куда себя деть.
В сорок первом земля содрогнулась, а волны проклятой поры в сорок шестом всё ещё не угомонились, перехлёстывали через берега. Ещё не все разбросанные войной люди вернулись домой, а подобные мне – не знающие, куда приткнуть беспокойную голову, – кишели во всех уголках России. Голод, нищета, запустение… Без единой мысли в голове ступил я на астраханскую землю. Туда сунулся, сюда постучался, ночевал под перевёрнутыми ветхими лодками, завернувшись в обрывок паруса. У милиции глаз зоркий: каждый вечер отлавливают «студента университета» и заставляют писать объяснительную. Пользуясь тем, что в моих руках перо, веду дневник… Эта тетрадь потерялась. Где она, в чьих руках оказались мои заметки о безрадостном путешествии?! Моя одержимая душа и здесь не смогла обрести покой и опору. Ничего более или менее радостного для моего взора в тех краях не встретилось. Я покидаю город и, бороздя на лодке многочисленные волжские рукава и придатки, отплываю всё южнее и южнее – в ещё большую неизвестность. Там, ближе к морю, есть рыболовецкий совхоз имени Кирова. Я обманываю местных, кто проявил ко мне интерес, мол, в Комузяке у меня есть родственники, и мне верят. О времена, непонятные и непонятые, перевёрнутый с ног на голову мир! Но самого себя-то мне не обмануть, своего состояния не объяснить. Бродяги немногословны, каждого ведёт вперёд нужда, и хотя судьбы у них схожие, но личностными качествами, глубиной познаний они сильно отличаются. Кто скажет обо мне, что я нормальный: вместо того чтобы учиться, получать знания, питаюсь морским воздухом?! Сейчас я чётко понимаю: моё кажущееся бесцельным путешествие в непонятном направлении – это своеобразный протест моей чистой души, моего беспокойного сердца! Разве не из желания лучше узнать жизнь других людей, понять происходящее отправился я куда глаза глядят?! Как живёт народ за пределами республики, в каком состоянии неизвестные мне города, творятся ли и там, за горизонтом, беззаконие, обман, грабежи и издевательства?.. В молодости всегда кажется, что за горизонтом райские кущи, молочные реки да кисельные берега! Пока мы молоды, нам во многом непонятны порывы души. Следуя внутреннему голосу, мы вершим всевозможные дела и однажды, обернувшись назад, сокрушённо качаем головой: «Как же так произошло? Почему? Зачем я это сделал?» – запоздало пытаемся мы понять самих себя.