Надо собраться, вынуть голову из задницы и наконец принять
новые правила игры… нет, новые правила жизни! Я волшебник, я
могу творить магию, у меня есть сильные и умные враги, просто
потому, что иначе быть не может. Надо обдумывать все до того,
как я начну что-то делать.
Где бы ума набраться? Ни в школе, ни в библиотеке, ни в курьерах
меня к такому не готовили.
Самолет снова наклонился, екнуло от резкого снижения в
животе.
Пальцы? Не дрожат. Тройная доза за день получается, не
передозироваться бы. Ничего, еще месяц, к зиме в своей
избушке буду сидеть, зубрить способы магиченья и отдыхать
душой и телом. Там такой воздух, как сейчас помню!
Когда самолет перестало трясти после касания, я, вопреки
всем требованиям загоревшейся таблички, отстегнул ремни,
встал из кресла и прошел в хвост салона. Самым трудным было
не обращать внимания на недоумевающие взгляды других
пассажиров, магия это пусть, а вот когда на тебе все внимание
салона, это заставляет напрячься.
Занавеску в сторону, инвиз скастовать.
Подбежавшая стюардесса недоуменно посмотрела на меня,
покрутила головой, поискала в соседних креслах. Ну показалось
тебе, показалось. Недоверчивая, даже в туалеты заглянула.
Вот, молодец, возвращайся, тебя работа ждет, упихивать
обратно в кресла остальных нетерпеливых.
Спустя двадцать минут я наконец смог проскользнуть по салону и
выбраться из самолета.
Семь километров… судя по карте, это вон в той стороне. Ну, время
пришло!
– «И полетел, и понесся на крыльях ветра».
Хм. Никаких изменений. Пришлось закрыть глаза и
вслушиваться в себя. Чуйка ответила, что, во-первых,
заклинание «полет» в списке восстановления, а во-вторых, на
мне эффект «летит».
Очень осторожно отойдя от суетящихся у машины людей, я
сделал первый шаг в сторону. Ничего, шагаю как шагается.
Прыжок? Я подпрыгнул и понял, в чем суть эффекта, – прыжок
вышел выше, а опускался я медленнее. А если бежать?
Бег дался удивительно легко. Я словно во сне летел над
землей со скоростью километров двадцать-тридцать, ничуть не
напрягаясь. С легкой паникой увидев приближающееся ограждение
летного поля (когда я успел, тут же метров шестьсот было?!),
сделал рывок, пролетел метрах в трех над двухметровой сеткой,
успел вычислить лужу, в которую я упаду (черт знает что, уже
ноябрь скоро, почему не замерзло?!), звучно плямкнул по краю,
в самую грязь, тут же забрызгавшую штанины, еще сильнее
оттолкнулся, пытаясь удержать равновесие, и взлетел метров на
шесть вверх.