– И что же, теперь нам просто сидеть и ждать смерти? – трусом
Николай Павлович не был, звание гиттенфервалтера (что
соответствовало поручику) досрочно получил именно «за храбрость»,
но сейчас идти в атаку было просто не на кого. Про какие «кубы»
говорил сейчас старик, он не понял – но суть уловил, и от этой
«сути» ему стало не по себе.
– Все мы когда-нибудь умрем, но спешить с этим явно не стоит. И
что же мне с тобой делать?
– Что нам делать! – резко поправил его гиттенфервалтер с упором
на слово «нас». – Мы или оба спасемся, или…
– Не суетись, парень, – как-то лениво ответил Лодондагба. – Меня
всяко эвакуаторы вытащат, разве что на неделю до планового срока, а
носитель… жалко его, конечно, но он уже четыре года как сам умер. А
вот что с тобой делать? – он пошарил под дэгэлом, достал плоскую
флягу. – Ладно, получу выговор, ну и хрен с ним. Пей!
– Что это?
– Это – напиток богов. Пей, говорят! Это тебе даст сил
достаточно, чтобы выжить. Ну, я надеюсь, что достаточно.
Когда Николай Павлович допил содержимое фляги (довольно большой,
так что густая жидкость в него влезла с изрядным трудом – хотя вкус
казался и приятным), старик поглядел на него со слабо скрываемой
радостью:
– А теперь слушай внимательно. Медведи, например – они всю зиму
спят, а во сне им и еды не нужно, да и воздуха тоже чуть-чуть. Ты
сейчас выпил такой медвежий эликсир, скоро уснешь, а проснешься,
когда воздух снова свежим станет – то есть когда этот снег растает.
Так вот, когда проснешься, то сразу пить начинай, тебе неделю нужно
будет пить по ведру в день.
– Я столько не выпью!
– Выпьешь, не переживай. Вода из тебя быстро… вытекать будет и
всю гадость уносить, так что ты насчет этого не волнуйся. Первый
день после просыпания только пей, есть раньше второго дня нельзя,
лучше вообще дня три потерпеть… только утром второго дня
распечатаешь этот пузырек, нальешь в него воды до половины и тоже
выпьешь. Эликсир убьет всех микробов…
– Кого?
– Неважно. Если не выпьешь это, то понос тебя будет несколько
месяцев мучить, а оно тебе надо? Сколько ты проспишь, я не знаю:
снег растает всяко не раньше следующего лета, а может и несколько
лет продержится: склон-то северный, солнца тут не дождаться. Но ты
об этом тоже особо не волнуйся: после просыпания ты за пару недель
лет на десять помолодеешь. Если кушать будешь хорошо, – при этих
словах старик рассмеялся, – так что я тебе ружье свое оставлю.