Нет, девчонка не должна умереть по
моей вине!
Владение спуртом полезно не только в
тренировочных и реальных боях. Я бросаюсь к красавице, выхватываю
из ее рук злополучную папку и врываюсь в кабинет Шувалова. За моей
спиной появляется Ольга Трубецкая, но Шувалов отсылает ее
обратно.
— Все в порядке, Ольга Юрьевна! –
спокойно произносит он, и девушка возвращается в приемную.
Кабинет Великого Князя огромен и
пафосен. Хозяин стоит у панорамного окна спиной к входу. В его руке
курительная трубка, наполняющая воздух приятным ароматом табачного
дыма.
— Сегодня ты бомбист? — спрашивает
Шувалов не поворачиваясь.
— В каком-то роде, — отвечаю я и
понимаю, что Князь одной фразой разрушил разработанный мной
сценарий общения.
— Взрыв будет направленным? — вяло
интересуется старик.
— А если я смертник?! — отвечаю
вопросом на вопрос, наполняя голос экспрессией. — И разнесу здесь
все без разбора?!
— Нет! — Шувалов отрицательно качает
головой, поворачивается и делает затяжку. — Ты слишком любишь
жизнь, что вполне естественно для твоих лет. А цинизм еще не
овладел твоей юной душой в полной мере!
— Направленный, — сдаюсь я. — А
затем еще один — контрольный.
Пару секунд ищу решения, а затем
аккуратно ставлю папку на журнальный столик.
— Ожидаемо и банально, хотя за
изощренный маскарад хвалю! — Шувалов окидывает взглядом форму
курьера.
— В какой момент меня раскрыли?
— Ваши принтеры несовершенны, —
заявляет Шувалов с усмешкой. — Твои контактные линзы могут обмануть
только смартфоны и бытовые сканеры.
— Значит, я беспрепятственно
добрался лишь до приемной?
— Да, в целом ты проделал неплохую
работу, мы пересмотрим систему допуска в здание! — Шувалов
улыбается. — Присаживайся!
— Простите, Великий Князь, но я
очень спешу...
— Снова дерзишь? — брови Князя
взмывают вверх, а глаза начинают светиться.
Шувалов ставит меня на место, пугает
наглого несмышленыша, позволившего себе завуалированную насмешку.
Что ж, сыграем раскаяние.
— Простите, Игорь Всеволодович! —
даю заднюю и послушно сажусь в кресло так, чтобы папка со
взрывчаткой оказалась на расстоянии протянутой руки. — Иногда я
поддерживаю сложившийся образ по привычке, а не по
необходимости...
— Прекрати оправдываться! —
прерывает меня Шувалов и занимает кресло напротив.
Его глаза разгораются ярче, и мы
снова оказываемся в мерцающем фиолетовом кубе, который не
пропускает излучение любых видов.