Ага. А я о чём. Вот они, парочка земельников. Пока солдаты
забрасывают фашинами ров, эти присели прикрываясь такими же
накладывают плетения, скрепляя получающуюся переправу извлекаемым
из склонов рва грунтом. Достать их не так просто, плотно увязанные
ветки фузейной пуле не пробить даже в упор. Но только не моей
стреловидной, разогнавшейся почти до восьмисот метров в
секунду.
Два выстрела, и оба сапёра свалились замертво. Уж с
расстояния-то в три десятка шагов, я ни за что не промахнусь, даже
в дыму сражения. И причина тут даже не в моём прошлом опыте
закалившим мои нервы. Я вообще не думал об опасности, и пока
выцеливал их успел получить лёгкий тычок в голову. Более тысячи
стволов на фронт в тридцать сажен, это очень много. Я бы сказал,
запредельно. Эх! Мне бы такую защиту с моём мире.
Тем временем наши солдаты начали заряжать свои фузеи картечью,
таких патронов в их сумках было не менее половины, и надо сказать,
что я только одобрял такой подход. У них нет такой защиты как у
меня и моих холопов, а потому и вести прицельный огонь они не
могут. С картечью же, это много проще, как и пользы от такой
стрельбы куда больше.
А вот наши офицеры отмалчивались. Возможно берегли запас Силы
для отражения непосредственно штурма. Хотя, скорее по максимуму
вложившись в защиту. Вообще-то разумно. И я не уверен, что их
запасы Силы сейчас не истощены. Это мне дышится легко с моими
бриллиантами и вместилищем на семьсот люм, а у того же капитана
Яковлева оно не превышает ста семидесяти, у поручика и подпоручика
в лучшем случае восемьдесят, а то и едва больше сорока.
Наконец ливонцы забросали ров, и по получившемуся завалу. хлынул
поток пехоты с лестницами наперевес. И когда только успели
подтащить!? Их встретила нестройная фузейная пальба, грохот гранат,
а так же грозный гулкий и протяжный орудийный рык.
Я никогда не слышал выстрела картечью. Как впрочем, и не
наблюдал того, что она способна наворотить. Первые несколько рядов
наступавших на узком участке, буквально выкосило. Человек тридцать,
никак не меньше. Стограммовые чугунные шары отрывали руки и ноги,
разносили в клочья головы, вырывали куски плоти из тел.
Но на место павших встали другие. Спотыкаясь о тела павших,
оскальзываясь на их крови и вывалившихся внутренностях, они с
маниакальным упорством пёрли вперёд неудержимой волной. В них
стреляли в упор из фузей, и бросали гранаты, но те словно и не
замечали это, прямо берсеркеры какие-то.