— Д-да. Н-но, — нерешительно ответила Лиза, указывая рукой в
направлении столовой, где их будет ожидать княгиня.
— Некогда, — решительно тряхнула головой Долгорукова.
Она подхватила юбки и поспешно зацокала каблучками в направлении
выхода. Коридор, лестница, гостиная, вестибюль, парадное крыльцо, к
которому незамедлительно подъехала стоявшая в сторонке лёгкая
карета на мягком ходу. Ну не могла Лиза обделить себя любимую столь
модным выездом.
— Антип, гони на Маросейку к дому боярыни Тульевой, — приказала
Ярцева, прежде чем скрылась в карете.
Сидевший на облучке Угол утвердительно кивнул, Илья сложил
ступеньки, и закрыв дверь взлетел наверх, устроившись рядом с
кучером. Хлёстко стеганула плеть и не успевшие застояться лошади
сорвались с места, быстро набирая скорость. Вообще-то, подобное в
столице не приветствуется, и за лихачество может прилететь по
холке. Но тут такое дело, что риск попасть под горячую руку
градоначальника, того стоил.
До места домчали быстро, чтобы там ни прилетело следом. Впрочем,
это сейчас неважно. Мария с Лизой вышли из кареты, и поднялись по
ступеням парадного крыльца. Дверь предупредительно распахнулась, и
их с поклоном встретил дворецкий, словно неотлучно ожидал их
прибытия.
Когда вошли в вестибюль, увидели рядом со столиком высокого и
статного дворянина, коротким кивком обозначившим приличествующий
поклон. Охрана. Что вполне объяснимо, в их развесёлые времена.
— Как прикажете доложить? — поинтересовался Дворецкий, принимая
у гостей шляпки, зонтики и накидки.
— Великая княжна Долгорукова Мария Ивановна.
Не назвав Лизу, никакого пренебрежения по отношении к ней, она
не выказала. При такой персоне мелкопоместную дворянку поминать
попросту не принято. Уж слишком разного полёта птицы. Да, Мария
считала её подругой, но это вовсе не значит, что и перед другими
стоит выставлять её ровней себе. Сословное общество, что тут ещё
сказать-то.
Их тут же проводили в гостиную, и передали в заботливые руки
прислуги. Довольно быстро на столике появились чай, сахар и
рассыпчатое печенье. Не сказать, что так уж хотелось есть, скорее
кусок в горло не лез, но девушки отдали должное угощению, съев по
одному печенью и запив его парой глотков терпкого чаю.
— Добрый день, ваше высочество. Прошу прощения за ожидание, это
такая неожиданность, я торопилась, как только это возможно, —
присела в реверансе появившаяся в дверях Голицына-Тульева.