Мы успели дойти до конечной точки ещё до того, как лес окутала
темнота. Среди плотно стоящих деревьев обнаружился добротный шалаш,
с загоном в котором находилась одна овца. Рядом коновязь с
кормушкой наполненной сеном, и фыркающая лошадь. Когда мы
приблизились из-за кустов навстречу нам вышел Угол, с двуствольным
ружьём на сгибе руки.
— Как дела, Угол? — спросил я у боевого холопа.
— Всё в порядке, Пётр Анисимович. Как ты и говорил, вчера он
полностью обратился, — с поклоном ответил Антип.
— Обратился кто? — вздёрнула бровь Мария.
— Оборотень, в волколака, — коротко пояснил я.
— Хочешь сказать, что ты сумел поймать оборотня и держал его на
цепи, пока он не обратился в волколака? — удивилась она.
— Нет, Мария Ивановна. Я обратил в оборотня одного московского
душегуба, и теперь он послужит для роста вашего дара.
— Ты что сделал? — ошарашенно спросила она.
— Уверяю вас, это далеко не единственное чему вы ещё удивитесь,
— с улыбкой заверил я.
— У меня к тебе о-о-очень много вопросов, — качая головой
произнесла она.
— Я понимаю. Но для ответов время ещё не настало. Угол, выводи
его.
— Тут такое дело, Пётр Анисимович, но со вчерашнего вечера он
уже не больно-то меня слушает. Я даже не кормил его сегодня, боюсь,
что кинется.
— Понятно. Ладно, тогда я сам.
Шалаш оказался с секретом. В том плане, что под ним находился
подвал, а вернее эдакая нора, с укреплёнными с помощью Силы
стенами. Нет, я не научился накладывать плетения которые могли бы
подпитываться самостоятельно. Не сказать, что я над этим не думаю
вовсе, но решение само пока не нашлось, а заниматься научными
изысканиями… Нет, однозначно это не ко мне. Скуката же.
Так вот, я мало, что выкопал подземную комнату, но и с помощью
плетений сумел уплотнить грунт настолько, что он по прочности может
соперничать с тем же силикатным кирпичом. Вот только влаги боится
куда больше него, хотя какое-то время вполне себе и будет
сопротивляться.
Отворил грубо сколоченную массивную дверь, и спустился по
ступеням в провонявший подвал. Волколак учуяв меня радостно
заскулил. Ч-черт, ненавижу этот момент. Если бы точно не знал бы,
что на руках этого убийцы кровь десятков невинных душ, то пожалел
бы его, а себя возненавидел.
И ведь не хотел опять этим заниматься, но придётся. Да и при
подготовке офицеров не избежать этой пакости. Я видел как четверо
сильных одарённых шутя обратили в бегство целый полк, и что от него
вообще могли остаться лишь крохи, не останови Голицына истребление
уже бегущих. И отказываться от такой силы попросту глупо.