Примчалась директриса. Лицо у неё
было такое: только что одну из изолятора сплавили, а тут опять!
Пока докторша и Агриппина убеждали меня в безопасности поездки, а я
«продолжала никого не узнавать», директриса решила пойти по пути
наименьшего сопротивления:
– Воспитанница Рокотова, если это в
ваших возможностях, сопроводите, пожалуйста, вашу подругу в
медицинское учреждение.
– Конечно, я и не была против! –
сразу согласилась Маруся, и вместо биологии мы помчались в
госпиталь на гимназическом автобусе: Маруся, докторша и я.
Директриса тоже куда-то помчалась –
это было понятно по тому, что к крыльцу подогнали её служебный
автомобиль.
Энцефалограмма, понятное дело,
никаких особенных данных не принесла. Заодно у меня взяли
здоровенную пробирку крови из вены и выписали целую кучу маленьких
бумажек, которые гимназическая докторша сложила в мою папку вместе
с записями ЭЭГ.
В гимназию мы вернулись к обеду,
поели и только собрались погулять – как примчалась горничная,
которая вызвала к директрисе меня, Марусю (за которую, чуть что, я
продолжала хвататься), Агриппину и докторицу.
В кабинете директорши ожидала – кто
бы вы думали – сама статс-дама, графиня Наталья Петровна
Строганова, как мы помним, начальница попечительского совета её
величества государыни императрицы Анны Павловны. И внушение на
дружелюбное ко мне отношение всё ещё сохранялось в её ментальном
плане (в конце концов, всего-то три недели прошло).
– Дорогая моя! – кинулась ко мне
графиня, поразив этим всех присутствующих. – Милое, бедное дитя!
Как вы себя чувствуете?
– Я вас помню, – слегка прищурилась
я, – вы приходили ко мне, в ту больницу.
– Конечно! Конечно! Вот видите! –
Наталья Петровна со значением обернулась к директрисе. – Что значит
– ребёнок чувствует сопереживающую душу! – с этими словами она
потянула меня к угловому дивану: – Ну, давайте же присядем и
спокойно поговорим.
Маруся потянулась за мной, как
вагончик за паровозом, и я почла за лучшее, пока графиня держит
меня за руку, подкрепить воздействие благорасположения и по
возможности распространить его и на Марусю тоже.
– Итак, Машенька, я вижу, у вас
появилась подруга?
–Да, Маруся Рокотова. Она очень
хорошая.
Графиня слегка склонила голову:
– Это Анатолия Павловича дочь?
Маруся сжала губы и кивнула.
– Сочувствую вам, дитя моё, – графиня
слегка похлопала её по ладони. – Конечно, такому горю не поможешь,
однако Её Императорское Величество сделает всё возможное, чтобы
устроить вашу судьбу.